Рибела смотрела на девушку и вдруг увидела себя как бы со стороны. С ней такое случалось нечасто. Но в этот момент Рибела почувствовала, что она всего-навсего дряхлая старуха, забывшая о том, что это значит – быть человеком. Вот перед ней стоит молодая женщина, которой пришлось покинуть своего первенца, чей муж сражался в чужой стране. Вся жизнь этой женщины в одночасье встала с ног на голову, и она, Великая Ведьма Рибела, не испытывала к ней никакого сочувствия. Это было печально. Лессис наверняка вела бы себя по-другому.
– Извини, милая, ты должна меня простить. Я несколько подзабыла, как надо общаться с людьми.
Лагдален молчала, не зная, что и сказать.
Вошедший слуга сообщил о посыльном, желающем увидеть Рибелу. Подробно расспросив слугу, ведьма велела привести посыльного.
Им оказалась женщина, довольно полная, средних лет. С ног до головы она была закутана в темно-коричневые одежды. Голову ее закрывал капюшон, лицо скрывалось под непроницаемой чадрой.
Рибела вздохнула. Именно так одевались все женщины Урдха, за исключением рабынь и проституток. Впрочем, даже рабыни носили обычный урдхский «геруб».
Рибела не привыкла к подобным патриархальным правам. Как, впрочем, и Лагдален.
Здесь, в Урдхе, женщины считались собственностью, и это казалось невероятным.
Откинув вуаль, женщина открыла широкое лицо с толстыми губами и чуть приплюснутым носом. В глазах ее, и Рибела это сразу заметила, светился незаурядный ум. Похоже, она была не простой посыльной.
– Привет вам, – сказала женщина. – Я принесла нам важные вести от одной весьма высокопоставленной особы. – Она умоляюще поглядела на Рибелу.
– Но только для ваших ушей, Великая Ведьма.
Рибела вздрогнула. Кто эта женщина? И что ей известно?
– Мои вести связаны с Императором. Об этом Рибела уже и так догадалась.
Особа, о которой шла речь, была или самим Императором, или кем-то из его ближайшего окружения. Возможно, теперь она узнает о причинах фарса, который ей пришлось пережить вчера.
– Кто ты? – спокойно спросила Рибела. Женщина нервно облизала губы. Лгать она никогда не умела.
– Я не могу сказать.
– Не можешь или не хочешь?
– Наедине. Только вам. Это очень опасно. Рибела кивнула на дверь, и Лагдален без слов покинула балкон.
Женщина опустилась на сиденье возле перил. Подождала, пока Рибела присоединится к ней.
– Я Харума Шогимиссар.
Значит, вот она какая, верная тетя Императора.
– Понятно, – кивнула Рибела. – Добро пожаловать. И от кого у вас вести?
– От меня самой. Мне не хотелось возбуждать у вашей юной спутницы ненужных подозрений.
– Она никому не расскажет о вашем визите.
– Мне хотелось бы объяснить, почему вчера мой племянник вел себя так невежливо.
– В самом деле?
– Ситуация сейчас крайне неопределенная. Бэнви словно околдован. Он верит, что сипхисты удовольствуются половиной Империи и оставят ему Восток. Во всем и везде он видит заговоры и интриги. В этом, без сомнения, вина его кузины, принцессы Зиттилы.
– Насколько я понимаю, у Императора есть все основания опасаться своей семьи.
– Он почти ничего не ест, – кивнула Харума. – Он лично спускается в кухню за хлебом и соленьями. Он отказался от горячей пищи. Никому не доверяет.
– Не слишком-то приятное положение. Харума тяжело вздохнула:
– Он не встретится с вами. Он боится, что вы околдуете его и захватите власть в Империи. Он не будет сотрудничать с генералом Гектором. Он ничего не станет предпринимать против сипхистов. Клянусь, он попал под власть какого-то вражеского заклинания.
Рибела еще и до этого разговора решила, что подобный оборот вполне вероятен.
– Спасибо, сестра, что ты пришла поговорить со мной, – сказала ведьма. – Я скоро покину город и не стану больше пытаться встретиться с Императором. Может, в следующий мой визит мне повезет больше.
– Ох, моя госпожа, – опечалилась Харума. – Я бы так хотела, чтобы вы его все-таки повидали. Кто-то же должен снять с него черное колдовство. Он не чувствует реальной угрозы. Он может думать только о заговорах Лопитоли.
– Я не могу встретиться с Императором, который упорно не желает меня видеть. Я не могу сражаться с императорской стражей. Я всего лишь одинокая женщина. Я не могу с ним встретиться. К тому же у меня очень мало времени.
Однако позже мы, несомненно, сможем как следует разобраться в том колдовстве, которое вы заметили.
Харума хотела возразить, но не осмелилась.
– Еще раз спасибо тебе, сестра, – потрепала ее по руке Рибела. – Я понимаю, сколько мужества тебе потребовалось, чтобы прийти сюда. От имени Императора Розы говорю, что мы всегда будем помнить тебя как друга.
Харума поднялась, вновь закрыла лицо чадрой и, попрощавшись, ушла. А Рибела, углубившись в медитацию, пыталась определить ближайшее будущее. Настало время разобраться, что происходит в Дзу. Рибела и раньше пыталась это сделать, но тогда, издалека, это не удалось. Теперь же ей, возможно, будет сопутствовать удача.
Глава 18
Три дня легионы шли на юг, мимо пальм, мимо полей колосящейся пшеницы, мимо глинобитных крестьянских деревенек. И куда ни посмотри – всюду, не покладая рук, трудились крестьяне, федды. Люди копали новые оросительные каналы, кто-то пахал свое поле, погоняя неторопливую пару волов, кто-то тащил за узду ослика, нагруженного выше головы мешками с зерном или вязанками хвороста. В деревнях за драконами неотступно бегали мальчишки с раскрытыми от удивления ртами. Из тени и из-за стен маленьких двориков выглядывали любопытные женщины.
В первый день северяне повсюду встречали следы прошедших перед ними сипхистов. Сожженные деревни, выжженные поля, бегущие от смерти и разорения люди. На второй день они увидели вдалеке банды сипхистов, удирающие во все лопатки. Им, похоже, очень не хотелось снова встречаться с северянами.
На третий день враг окончательно исчез из виду. Деревня сменялась деревней, поле – полем. Жизнь текла тут, как и тысячи лет тому назад, тихая, покойная и вечная, благословленная Эуросом, благосклонно взирающим на своих детей с вершин пирамид.
Города вдоль дороги становились все больше и больше. Было ясно, что приближается по-настоящему крупный город – Квэ.
Вскоре проселочная дорога превратилась в улицу, окруженную высокими домами. В полдень легионы прошли мимо пирамиды, на которой вершилась какая-то торжественная церемония. В жертву Эуросу принесли быка. Под рев медных труб, грохот барабанов и свист флейт кровь алым водопадом потекла по ступеням храма.
Толпы одетых в белое людей, собравшихся на пирамиде, с некоторым удивлением воззрились на топающие мимо легионы. Впрочем, совсем недавно тут прошли отряды императорской армии. Так что жители уже успели привыкнуть к марширующим по улицам полкам.
Но когда дошла очередь до драконов, вся толпа так хором и ахнула. Во все глаза мужчины глядели на громадных рептилий, четко марширующих по дороге.
Час спустя легион остановился на обед. Повара разожгли костры и начали готовить обычное походное блюдо – бобы. Их труды были сведены на нет сотнями женщин, покинувших свои кухни, чтобы вынести солдатам котлы с супом, свежий хлеб или даже только что сваренное пиво.
Это была благодарность за спасение от мародеров сипхистов.
Люди и драконы наелись до отвала. Стоило генералу Гектору отдать приказ поварам сварить особо крепкий келут, как об этом стало известно женщинам окрестных районов. Не прошло и нескольких минут, как целая стая мальчишек принялась разносить уставшим воинам тыквы с горячим келутом прямо с огня, где он, как это было принято в большинстве урдхских домов, кипел чуть ли не круглые сутки.
Отдохнувшие и подкрепившиеся легионы продолжили путь. Вдали и чуть слева уже показались высокие дома центральной части Квэ.
При виде башен и пирамид по рядам солдат прокатилась настоящая волна шуточек о знаменитых проститутках Квэ. Многие с тоской поглядывали на далекий центр большого города. Но легионы шли без остановки, обходя Квэ стороной, двигаясь по пригородам и предместьям. Здесь, между радиальными улицами, располагались многочисленные мастерские и производства, конюшни и загоны для скота.