— Не очень благородно.
— К черту благородство. У тебя проблема — не сумеешь всадить пулю ему в спину?
— Такому, как он, — вряд ли.
Он кивнул на ее рюкзак:
— Ты захватила хорошую снайперскую винтовку, как я сказал?
— Не снайперская, но тоже ничего: полуавтоматическая «Кел-Тек Саб. 2К» калибра девять миллиметров. И бронежилет. А ты?
— Две пушки, броня для тела — я тоже во всеоружии. — Гидеон достал непромокаемый конверт с картой. — Ты без труда сориентируешься, но учти: это не остров, а заряженный капкан, так что иди отмеченным мной путем, не вздумай срезать. Вот здесь график, следуй ему.
— Что, если он уже дожидается тебя прямо в этой траншее с руками-ногами? Только ступишь на поле — схлопочешь пулю.
— Я поеду через поле на экскаваторе. Там, в ангаре, их целых два, оба — настоящие танки.
Перед ними вырос мост, за ним шумел залив. Ветер завывал все сильнее, волновался даже обычно спокойный канал.
— Расскажи мне про остров.
— Сначала, в Гражданскую войну Севера и Юга, там находился лагерь для военнопленных. Многие умерли, их похоронили там. В 1869 году город приобрел остров с целью устроить там муниципальное кладбище. Но оно заняло только половину территории. Остальную землю использовали в разных целях. Чего там только не было: женская психиатрическая лечебница, исправительная колония для несовершеннолетних, туберкулезная больница, изолятор для больных желтой лихорадкой, тюрьма… В пятидесятые годы военные развернули там пусковую установку ядерных «Аяксов» шахтного базирования. Теперь там не живут, только хоронят. Ничего не вывезено, не законсервировано — просто оставлено гнить под открытым небом.
— А захоронения?
— Их производят в двух параллельных траншеях: одна для ампутированных конечностей, другая для… в общем, для целых тел. Я прикинул, что за день зарывают примерно по шесть ящиков с конечностями. На каждом ящике два номера: номер, присвоенный в больнице, и порядковый номер — его ставят заключенные, занимающиеся захоронением, чтобы при необходимости останки можно было опознать. Внутри ящика, на самой конечности, есть бирка с информацией для идентификации. С тех пор как By отрезали ноги, прошло дней десять, так что нам надо отойти ящиков на шестьдесят — семьдесят вглубь. Ящики ставят в траншее по четыре поперек, в восемь этажей. В одном ряду получается тридцать два ящика. Нам понадобится второй или третий ряд.
— Что потом?
Гидеон похлопал по своему рюкзаку:
— Я взял рентгеновские снимки. Работенка предстоит грязная — придется выковыривать проводок.
— Как думаешь, когда ждать Журавля?
— Говорю же, он непредсказуемая птица. Поэтому тебе надо все время находиться в засаде и покинуть ее, только когда завяжется борьба, и ты сможешь надеяться на элемент неожиданности. Поняла?
— Все ясно. Как насчет плана «Б»?
— Есть, не волнуйся. А также планы «В» и «Г». Нам играет на руку непредсказуемость самого острова. — Гидеон мрачно усмехнулся. — Кивающий Журавль играет, как шахматист, а мы предложим ему сразиться в кости.
ГЛАВА 64
В широком заливе они сразу почувствовали силу шторма: лодка подпрыгнула на волне, ухнула вниз, через борт хлынула вода. Молнии сверкали все ближе, раскаты грома напоминали артиллерийскую канонаду.
Гидеон направил лодку по ветру.
— Начинай вычерпывать!
Минди, хватаясь обеими руками за борта, добралась до носа лодки, схватила старое пластмассовое ведро и принялась возвращать океану его подношение. Занятие было малоосмысленное, так как волны то и дело окатывали их с головы до ног.
— Господи, — простонала Минди, черпая как заведенная, — не лодка, а ванна!
За кормой таяли огоньки Сити-Айленда, впереди зияла темнота. Гидеон достал из кармана компас и скорректировал курс. Странно было попасть в такое волнение во внутренних водах! Мотор надсадно чихал, грозя заглохнуть. В этом случае их ждало морское дно.
Но мотор еще жил, плавание продолжалось, Минди черпала и выплескивала воду, будто внутри у нее тоже заработал мотор. До острова не было даже мили, но лодку сносило ветром. Она не летела, а ползла под дождем, к тому же сильное течение увлекало ее на север, мимо острова, в открытое море.
Если они промахнутся мимо острова, то им преградит путь Скала Казней.
Гидеон, снова сверившись с компасом, решил побороться с течением, отвернув на юг. От нового удара волны лодка так накренилась, что они чуть не оказались за бортом. Слабый мотор отреагировал на это предсмертным хрипом.