Дети в подземелье
С утра все было за то, чтобы мы никуда не поехали. Сначала мы с Ленкой проспали. Как результат - встали с квадратными головами. Потом у Ленки пригорела каша и есть ее пришлось по рецепту Буратино: пополам с малиновым вареньем, чтобы как-то прибить привкус гари. Все по отдельности не более чем мелкие, практически незначительные неудобства, но вместе дающие достаточно сильный заряд отрицательной энергии. Настроение, короче, начало портится еще с утра. И я почти уже отказался от мысли ехать к Паше, но Ленка уперлась.
- Мы уже месяц нигде не были! Тебе самому не надоело сидеть в четырех стенах?
- Надоело. - Я не стал спорить. Тем более, что ехать я пока, все-таки, не отказывался. Да и повод был очень значительный, но об этом позже. Просто как-то душа не лежала. О чем я Ленке и сказал.
Ленка фыркнула и пошла краситься. С чем справилась в рекордно короткие сроки.
Следующим элементом ухудшения настроения были автобусы.
Первый автобус был из нашего Ласнамяэ до центра. Мы на него не должны были успеть: когда мы вышли из дома, мимо нас с грохотом промчался "шестидесятый", нагоняя упущенный график. Даже если бы мы побежали, то все равно не успели бы. Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что мы были вполне готовы развернуться и вернуться домой. Стоять и ждать следующего автобуса было практически бессмысленно. У нас был точный график движения и, если мы из него выбивались, на этом первом этапе, то весь график летел к черту. Но мы не выбились.
Спокойно, никуда не торопясь, двигаясь скорее в силу заложенной программы, мы дошли до остановки, и также спокойно вошли в стоящий автобус. Удобно уселись и только тогда двери закрылись и автобус рванул с места, как укушенный. Виновник такой задержки, разваливающийся на ходу дедок, не успевший отойти от края тротуара, совершил кенгуриный прыжок и замахал вслед тростью, но водитель вдавил клаксон и под победный рев автобус помчался на немыслимой для городского транспорта скорости. График был настигнут и посрамлен.
Следующий автобус был не городской, а рейсовый. Он шел практически до Паши, но именно тот, который был нам нужен, не пришел. Все совпадало - номер автобуса, время отправления, место отправления, платформа, - все, только автобуса не было. Он не появился ни через пять минут, ни через двадцать. Интервал у них был минут пятьдесят, стоять и просто так ждать было тоскливо, но мы упрямо вглядывались во все подъезжающие автобусы, в надежде увидеть свой. Настроение портилось все больше, теперь уже не только у меня, но и у Ленки, но мы пошли на принцип. Все равно уедем, хоть будем торчать тут до ночи!
Но торчать до ночи не пришлось. В очередное, назначенное расписанием, время подкатила побитая жизнью и проселочными дорогами Эстонии "Скания", мы уселись и поехали.
Естественно, что со всеми этими нашими приключениями мы приехали к Паше не в лучшем состоянии, но по прибытии настроение начало резво подниматься. Все-таки увидеть снова всех вместе было здорово.
Когда мы наконец добрались до Паши, то вся наша компания была уже в сборе. Но сразу мне завладеть вниманием, конечно, не удалось. Сначала возник диспут о роли евреев в истории России, потом пили кофе и продолжали спор, потом как-то быстренько перешли в баню, потом долго сидели в предбаннике и нежились сладкой негой, попивая пиво из бидончика. Сидеть так можно было вечно. Друзья, любимая - что еще нужно человеку для полного счастья? Но Ленка начала делать мне знаки руками и пихать ногой под столом и я решил приступать. Обвязавшись полотенцем на манер тоги, я сходил за тубусом, который привез с собой, и принялся раскладывать на столике свои находки. Точнее, одну находку.
- Был я тут давеча в одном книжном магазине. - Я начал издалека. - Того, что напротив Нигулисте. Есть у них там уголок с картами, на манер старинных, розы ветров, чудища всякие, эфиры и белые пятна. Вся стена увешана. А скромно так, с краешку, висела там картина, из общего ряда выбивающаяся.
Я выложил на стол картину. Вроде ничего особенного, квадрат плотной бумаги, метр на метр, синий, с множеством линий на нем. Линии были прямые и кривые, сплошные и прерывистые, они переплетались в различные узоры и каждая вела себя совершенно независимо. На первый взгляд сплошное нагромождение линий. Как и на второй и на третий. Увидеть то, что увидел я, можно только случайно. Как я. Со мной случилось нечто вроде ступора: я застыл на месте и уставился в какую-то точку на картине. Сколько длилось мое путешествие по астралу - не знаю, наверно не долго, потому что никто не обратил на меня никакого внимания, а я вдруг понял, ЧТО я вижу на картине. Что послужило толчком к тому, что я увидел, сказать не смогу. Просто повезло скорее всего. Возможно здесь был заложен трюк с объемными картинками, столь популярными в последнее время. Но зато теперь с видом победителя я положил свою находку на стол, откинулся в кресле и глотнул пива.
Все ждали продолжения.
Очень хотелось напустить побольше таинственности. Всю неделю я мучился оттого, что не могу поделиться своим открытием ни с кем. Конечно, Ленке я сказал в первую очередь, но хотелось аудитории более широкой. И вот теперь, когда есть возможность все рассказать близким людям, я сидел и молчал. Отчасти оттого, что хотелось немного помучить их нетерпением, но и из-за волнения тоже. У меня всегда так. А вдруг то, что так интересно мне, окажется не так уж интересно моим друзьям? Разочарование будет жестоким. Хоть и не продолжительным. Я прекрасно понимаю, что мы все разные, и интересы у нас различны, но ничего не могу поделать. Хочется мне всегда увлечь их своими идеями так же, как сам ими увлекаюсь. Очень я жизнерадостный человек.
Так или иначе, мы сидели и молчали: я волновался, они ждали. Наконец они не выдержали.
- Может, ему что-нибудь сломать? - Это вынырнул из своего обычного погружения Вадим.
- Не стоит. - Это Степан, вроде как вступился за меня.
- Да, пожалуй, не стоит. - Это уже хозяин, Павел. - А то еще обидится кто.
- Обязательно. И переломаю вам все подряд. - Это Ленка.
Некоторое время они снова смотрели на меня и ждали, а я уже с изрядной долей злорадства тянул время. Опять же, приятно побыть в центре внимания.
- Нет, все-таки надо ему что-нибудь сломать. - Вадим потеребил ус, шаря по мне безумным взглядом, видимо в поисках, с чего начать.
- Ну, так объясни нам, в чем дело-то? - Паша отнял у Степашки бидончик и глотнул, наконец, сам.
Я удовлетворенно вздохнул. Они не заметили, поэтому я буду тем самым первооткрывателем, который... и так далее.
- Вот это место. - Я обвел пальцем небольшой участок картины. - Никому ничего не напоминает?
Они снова склонились над листом, и некоторое время сосредоточенно изучали переплетение линий.
- Очевидно, это проход в параллельное пространство. - Вадим первым решил высказать свое мнение.
- Точнее, не сам проход. - Павел блеснул эрудицией. - Помнится, у Саймака описывалось: чтобы перейти в параллельный мир, надо было особым образом сосредоточиться, и для этого использовали детский волчок. А здесь такая вот паутина. Ты на нее смотришь, отрешаешься от всех мыслей, а она тебя засасывает.
Степа хихикнул. Паша откинулся в шезлонге:
- Ну, хорошо, а в чем, собственно, фокус? Не зря же ты это принес.
Я кивнул.
- Не зря. А фикус в том, что это, на первый взгляд хаотичное переплетение линий, до боли напоминает силуэт нашей любимой Ратуши.
Они, уже в который раз, снова склонились над картиной.
- Нет, ну это ерунда. - Павел развалился в шезлонге. - Просто случайность. Как в старом анекдоте, про обезьян. Помните? Если посадить за пишущую машинку обезьяну, то она когда-нибудь напечатает Британскую энциклопедию.
Степан скептически продолжал смотреть на лист, но Вадим решил, что он согласен с Пашей:
- Известное сходство, несомненно, есть, но только для взгляда, смотрящего под определенным углом. - И хлебнул пива.
Пока все шло именно так, как я и предполагал. Друзья у меня изрядные скептики. Я тоже, хотя я легко поддаюсь чужому настроению. У меня, впрочем, хватает мозгов, чтобы, понимая это, контролировать свое поведение, но факт остается фактом: я бы в аналогичной ситуации не стал бы делать скоропалительных выводов, а потребовал бы объяснений. А вдруг я чего-то не понимаю?