– За островом Рек будет лишь хуже, – выкрикнул Хатч.
Бонтьер и не потрудилась ответить. Она вцепилась в штурвал, когда «Плэйн Джейн» с резким скрипом принялась взбираться на следующую волну.
Бросив взгляд на экран лорана, Хатч увидел, что их сносит приливным течением на юго-восток на скорости не меньше четырёх узлов. Для компенсации он подправил курс, опустив одну руку на дроссель, а вторую на штурвал. В промежутке между нырками Бонтьер помогла ему удержать руль.
– Профессор прав, – крикнул Хатч. – Без тебя мне не справиться!
Порыв ветра выдернул длинные волосы Бонтьер из-под зюйдвестки, и они упали за спину восхитительным сплетением чёрного. На лице девушки проступил румянец, и так сразу не скажешь – от возбуждения ли, или от страха.
Лодку захлестнула новая волна, и Малин перевёл взгляд на бушующее море.
– Как ты убедишь Найдельмана, что меч радиоактивен? – прокричала Бонтьер.
– Когда «Таласса» оборудовала медпункт, они привезли с собой всякую всячину. В том числе дозиметр для радиологии. Высокотехнологичный счётчик Гейгера, то есть. Я ни разу не включил эту штуковину, – ответил Хатч и покачал головой. Они принялись взбираться на очередную волну. – Если бы включил, дозиметр бы чокнулся. А эти бедолаги землекопы, день за днём работающие в радиоактивной пыли… Не имеет значения, как сильно Найдельман хочет получить свой меч. Он не сможет спорить с прибором!
За свистом ветра и звуками своего голоса Малин едва различил удары прибоя по правому борту; Рек-Айленд. Как только они вышли из-за подветренной стороны острова, ветер усилился. Теперь, словно улучив удобный момент, перед «Плэйн Джейн» нарисовалась очередная громадная волна с неимоверной шапкой белой пены – намного больше, чем любая из предыдущих. Она продолжила угрожающе нарастать над головами, с её вершины донеслось шипение. Судёнышко провалилось в тишь подножия волны и услужливо принялось карабкаться вверх. Сердце бешено стучало; Хатч подбавил оборотов мотору в тот самый миг, когда почувствовал, что они поднимаются.
– Держись! – заорал он, когда они достигли вершины.
Сбавив обороты, он направил лодку прямиком в бурлящую массу воды. «Плэйн Джейн» дико качнулась и очутилась в странном призрачном мире, где и море, и воздух одинаково состояли из воды. Затем, неожиданно, они вырвались на свободу. Винт беспомощно завизжал, когда нос окунулся вниз, в океан пены. Скользя в очередную стеклоподобную пропасть, Хатч увидел, как впереди из мрака материализовывается вторая белая шапка волны, болтаясь и покачиваясь из стороны в сторону, словно бешеная.
Хатч попытался побороть нарастающие панику и отчаяние. Вал, который они только что преодолели – вовсе не шальная волна. Впереди ещё три мили такого пути.
Теперь при каждом покачивании лодки стали возникать зловещие ощущения – неуютная вибрация, рывки штурвала. «Плэйн Джейн» шла тяжело, словно была перегружена балластом. Малин бросил взгляд за корму, невзирая на стегающий по лицу ветер. Трюмные помпы безостановочно работали с тех пор, как судно покинуло порт, но на старушке «Плэйн Джейн» не было датчика воды в трюме. Чтобы узнать, сколько они набрали, надо лично заглянуть в трюм, и никак иначе.
– Изобель! – проревел он, уперевшись ногами в переборки рубки и намертво смыкая руки на штурвале. – Тебе надо пробраться вперёд и открутить металлический люк на полу. Скажешь, сколько в трюме воды.
Бонтьер смахнула с глаз ручейки дождя и понимающе кивнула. Хатч смотрел, как она карабкается через рубку и открывает дверь каюты. Через минуту она уже вернулась.
– На четверть заполнен! – прокричала она.
Хатч выругался; должно быть, в корпус ударило каким-нибудь обломком, но в таком волнении он даже не почувствовал удара. Новый взгляд на лоран; до острова две с половиной мили. Слишком далеко, чтобы возвращаться. Быть может, слишком далеко, чтобы доплыть до цели.
– Хватай штурвал! – крикнул он. – Я проверю ялик.
Он пополз на корму, отчаянно вцепившись в поручни обеими руками.
Ялик по-прежнему плыл следом, исправно покачиваясь на конце троса, словно пробка. Он показался относительно сухим – «Плэйн Джейн» приняла основную тяжесть стихии на себя. Но, сухой он или нет, Малин от всей души понадеялся, что им не придётся им воспользоваться.
Как только он сменил Бонтьер у руля, доктор моментально ощутил, что лодка определённо потяжелела. Теперь подъёмы на водяные горы занимали больше времени, чем погружения.
– Ты в порядке? – крикнула Бонтьер.
– Пока да, – отозвался он. – А ты?
– Испугана.
Судно вновь провалилось вниз, в уже знакомую феерическую тишь. Хатч напряжённо застыл в ожидании подъёма, продолжая сжимать рычаг. Но подъём всё не приходил.
Малин подождал ещё. Вот теперь «Плэйн Джейн» пошла наверх, но очень уж медленно. На какой-то радостный миг он подумал, что, может быть, лоран ошибается, и они уже добрались до подветренной стороны острова. Но затем Хатч услышал странный рокот.
Высоко-высоко над головой вздыбился гладкий водяной утёс, целые Гималаи воды. Вершину венчала необъятная шапка пены, которая ревела и свистела, как живая.
Задрав голову, Бонтьер тоже увидела вал. Никто не проронил ни звука.
Лодка принялась карабкаться вверх. Она забиралась всё выше, поднималась в бесконечность – а вода с рёвом водопада постепенно заполнила собой воздух. Раздался мощный треск – вершина волны ударила прямо в них; лодку швырнуло назад и вверх, палуба встала чуть ли не вертикально. Хатч отчаянно держался, чувствуя, что нога заскользила по палубе. Он ощутил, как сдвинулась вода в трюме, опуская «Плэйн Джейн» на бок.
Штурвал внезапно перестал сопротивляться. Когда ревущая вода схлынула, Малин понял, что лодка тонет.
«Плэйн Джейн» прилегла на борт и стремительно вбирала в себя воду, уже слишком тяжёлая для того, чтобы выпрямиться. Хатч бросил взгляд за корму; ялик тоже набрал прилично, но исправно держался на плаву.
Бонтьер проследила за его взглядом и кивнула. Опираясь на борт судна, по пояс в бурлящем потоке, они начали с трудом продвигаться к корме. Хатч знал, что за шальной волной обычно следует серия таких же, но поменьше. У них две минуты, от силы – три, чтобы залезть в ялик и освободиться от «Плэйн Джейн», прежде чем та утянет их за собой.
Вцепившись в поручни, Хатч задержал дыхание, когда его захлестнуло водой – один раз, затем ещё. Он почувствовал, что хватается за поручни кормы. Болт уже слишком глубоко, чтобы его достать. Пытаясь нащупать его в ледяной воде, Хатч обнаружил конец фалиня. Тогда, оторвавшись от поручней, принялся выбирать трос, яростно сражаясь с потоком воды. В конце концов он почувствовал удар носовой части ялика. Хатч вскарабкался в него, тяжело опускаясь на дно – и, снова поднимаясь на ноги, принялся высматривать Бонтьер.
Археолог крепко обхватила поручни на корме, а сама «Плэйн Джейн» почти скрылась под водой. Малин схватил фалинь и принялся выбирать его, подталкивая ялик к борту. Очередная громадная волна приподняла его, со всех сторон облепив солёной пеной. Перегнувшись за борт, он обхватил Бонтьер под мышки и втащил в ялик. Как только волна схлынула, «Плэйн Джейн» перевернулась килем вверх и устремилась в пучину, окружённая морем пузырьков.
– Мы должны оторваться от неё! – отчаянно прокричал Хатч.
Он вытянул из кармана нож и теперь яростно допиливал фалинь. Ялик отбросило назад в волну, когда «Плэйн Джейн» повернулась кормой к чернильному небу и с неописуемым выдохом исчезла под водой.
Бонтьер без промедления схватила черпак и отчаянно заработала им, пытаясь облегчить ялик. Перебравшись на корму, Хатч дёрнул за стартер раз, затем другой. Мотор кашлянул, фыркнул, а затем на фоне воплей беснующегося океана раздался металлический скрежет. Оставив его работать вхолостую, Малин принялся безостановочно вычерпывать воду вторым черпаком. Всё без толку; теперь, без «Плэйн Джейн», крошечный ялик принял на себя всю мощь стихии. Вода перехлёстывала через борт куда быстрее, чем её можно было вычерпать.