– Довольно близко к истине. Играть загадочного оракула в горной твердыне не так-то просто, но я счел это необходимым.
Корлат, например, когда у него что-то на уме, способен сбить меня с ног на расстоянии вытянутой руки. Он часто приглашал меня пожить у него в тюрьме, которую он зовет Городом. Мол, мне там понравится, ведь он выстроен из того же камня, что и здесь. – Лют обвел рукой зал. – Нет, спасибо. – Он улыбнулся. – Корлат не любит каменные стены своего Города и потому не понимает, почему я люблю свои стены. Для него они одинаковы. Но он изучил меня достаточно хорошо и потому не настаивает и не обижается.
– Если ты находишь Корлата невыносимым только на расстоянии вытянутой руки, то я тебе не сочувствую, – с грустью сказала Харри, и он рассмеялся.
– У нас, утешителей, свои методы сопротивления. Но я непременно передам ему твои слова.
Она помрачнела.
– Лучше не надо. Боюсь, мы… не в лучших отношениях в данный момент.
Лют побарабанил пальцами по деревянному подлокотнику.
– Да, я подозревал об этом и огорчен, ибо вы нуждаетесь друг в друге. – Он еще побарабанил. – По крайней мере, он нуждается в тебе, и поверить ему – не самое худшее, что ты можешь сделать. – Он потер лоб. – Хотя временами он бывает упрям, тут ты права. – Пауза. – Аэрин тоже была немного такая, но и на тебя походила… Аэрин очень дорога мне. – Он слабо улыбнулся. – Учителя всегда хвалятся учениками, отправляющимися на великие дела.
– Аэрин? – переспросила Харри. – Аэрин?! Леди Аэрин, носившая вот этот меч? – Она стукнула по рукоятке Гонтурана.
– Да, – мягко ответил Лют. – Та самая рыжеволосая Аэрин, которая смущает тебя видениями. Ты спрашивала меня о моих двух мирах: наверное, можно сказать, что это прошлое и настоящее.
Спустя долгое холодное мгновение Харри сказала:
– Почему ты просил Корлата привести меня?
– Я же тебе уже сказал. Знал, что он нуждается в тебе, и хотел выяснить, не являешься ли ты хрупким сосудом.
Харри глубоко вздохнула:
– И?..
– Думаю, ты прекрасно справишься, – улыбнулся Лют. – И это куда более прямолинейный ответ, чем человек вправе ожидать от оракула. Я перестану чувствовать себя виноватым перед тобой.
Корлат и его Всадники провели в доме Люта два дня. Кони паслись на широком лугу – единственной полосе залитой солнцем зелени на день пути от заросшей лесом долины, где поселился маг. В первое утро Харри увидела, как Золотой Луч несется по полю, вскинув голову и задрав хвост – и явно позабыв о тяжком пути в гору. Он галопом подскакал туда, где, прислонившись к косяку открытой конюшни, стояла хозяйка. Внутри несколько коней задумчиво жевали сено.
– Ты меня утомляешь, – рассеянно сказала Харри, думая о беседе с Лютом. – Тебе надо копить силы, а не носиться вокруг, словно дикий жеребенок. – Цорнин сунул ей нос под подбородок, нимало не раскаиваясь. – Ты соображаешь, что нам вскоре придется пройти все по новой? А потом идти дальше, и дальше, и дальше? Тебе следует отдыхать. – Золотой Луч прикусил ее ухо.
Остальные Всадники и еще пятнадцать верховых медленно выползали из высокого каменного дома. Наблюдая за товарищами, Харри пыталась определить, имел ли кто из них столь же поразительную беседу с хозяином дома, но угадать не могла, а спросить стеснялась. Все они выглядели полусонными, словно тяготы пути сюда в сочетании со сладостной безмятежностью Лютовых владений не позволяли загрубевшим в седле воинам испытывать иные ощущения, кроме приятной сонливости. Впервые с тех пор, как они покинули Город, им выпал полноценный отдых. Они улыбались друг другу, опирались на мечи и даже коней своих драгоценных обихаживали небрежно, словно зная, что здесь они лошадям не нужны. Наркнон, насколько Харри могла судить, вообще не трогалась с ее постели. Она просто вытянулась, когда подруга встала, и неохотно позволила спихнуть себя в сторону, когда та вернулась. Харри же с удивлением заметила, что, хотя и чувствует витающую в воздухе сонливость, но может без труда сопротивляться ей.
Корлат расхаживал повсюду в своей обычной энергичной манере. Если беззаботность и пыталась окутать его, то получалось у нее плохо. Он ничем не отличался от себя всегдашнего, хотя и не удивлялся состоянию спутников. Харри старалась не попадаться ему на глаза, а он если и заметил это, то виду не подал. В основном он разговаривал с Лютом, когда ей доводилось увидеть их вместе. Харри с интересом отмечала, что король говорит гораздо больше, чем его собеседник… или бормочет про себя. И явно что-то неприятное, поскольку он часто хмурился.