─ Не принимайте наши слова за угрозу, ─ пробормотал Доминор, когда трое мужчин впились в них оскорбленным взглядом. ─ Это самые благонамеренные советы, накопленная веками мудрость и опыт, предложенные вам в надежде, что вы представители мудрой культуры. Мы не возражали бы против торговли в будущем, когда вы ответите на приглашение снова вернуться на Сумеречный остров.
─ Если вы действительно хотите получить лучшее от своего противника, то должны доказать свое превосходство, но не механизмами и технологиями, ─ предупредила их Келли. — А будучи умнее, чем они, и положив конец конфликту с помощью честного и почтительного примирения. Вы должны доказать свое превосходство готовностью хоть к небольшому компромиссу, если другие слишком упрямы, чтобы подчиниться. В противном случае, вы и ваш противник сломаетесь, увянете и погибнете, как дерево, которое ломается под давлением, когда отказывается качаться на ветру.
И еще одно доброе слово. Не совершайте ошибку, думая, что правители этой земли, Наталлии, думают так же, как вы. Если их правители — женщины, то я скажу вам как женщина, они не будут думать, как вы. Ваше вооружение не докажет вашего превосходства для женщин, как могло бы для мужчин. Использование насилия и грубой силы в поисках превосходства никогда не производило впечатления на женщин.
Лорд Арагол смолчал, смотря на Келли из-под полуприкрытых век и на Сейбера, стоявшего позади. Его сыновья смотрели также как и он с сомнением, осторожностью и скепсисом. Наконец он заговорил, глядя не на нее, а на Сейбера.
─ Вы не были бы столь снисходительны и всепрощающи, если бы у вас был столь надменный противник, как эти наталианки. Вы бы зависели от капризов и милости вашей жены, и не считали бы ее равной. Мужчины не созданы для такого унижения. Мы восстановили порядок вещей, как в древности, когда мы правили землей…
─ Вы имеете в виду те времена, когда женщинам не разрешалось учиться, читать и писать, ─ прервала его Келли. ─ Иметь собственность или решать за кого выйти замуж? Эпоху, когда их продавали самому высокопоставленному поклоннику в обмен на землю и товары в приданном, независимо от чувств, в унижении, которое является не чем иным как более симпатичным названием рабства? Когда они были низвергнуты мужчинами и считались менее ценными, чем овцы, потому что в то время как женщина могла только родить детей, овцы, по крайней мере, могли давать не только ягнят, но и шерсть? ─ Келли еле сдерживала себя. ─ Когда выбором женщины было либо провести ее жизнь на спине под мужем, который использует свою жену, как предмет, как вещь для уборки дома и вынашивания сыновей, либо провести эту жизнь на спине под незнакомцами за монету, получаемую от него, быть шлю…
Сейбер зажал ей рот.
─ Пожалуйста, извините мою жену; у нее вспыльчивый нрав. К счастью ее гнев вызывается только проявлениями вопиющей глупости, потому она не часто показывает его нашим жителям.
Келли убрала его руку. Она не закончила, но почти вернулась к языку вежливого лексикона.
─ Это факт биологии, лорд Арагол, определяющей различия нашей плоти, созданной самими богами. В целом, хотя мужчины сильнее женщин, женщины умнее мужчин. И мозги, в конце концов, всегда побеждают мускулы, волшебство и механизмы. И так, если вы желаете стоять наравне с женщиной, разожмите кулак и используйте его, чтобы поднять книгу, а не оружие.
Вероятно, ваши так превозносимые предки с их более значительной силой избивали своих жен, пока местные боги не вложили в ум вашим женщинам кое-что еще более сильное для сопротивления, больше волшебства, чем обладают ваши мужчины. Здесь и находится ваша главная проблема, ─ сказала Келли, стараясь удержать свой тон и выражения в пределах разумной вежливости. ─ Ваши намерения, вероятно, заставили их нанести ответный удар. Насилие порождает насилие, милорд. Высокомерие порождает высокомерие. Боль и унижение взывают только к будущей мести. Вы начали цикл, поэтому должны стать теми, кто его закончит. И пока вы не сможете завершить этот порочный круг в своих умах, вы не сможете закончить его в течение жизни и не сможете победить. Это урок истории, если вы достаточно умны, чтобы выучить его.
А до тех пор, я предлагаю вам погрузиться на корабль и увезти свою незрелость и высокомерие обратно к вашим оправданиям «Независимости». Потому что пока вы прикованы к собственной слепой ненависти так же верно, как если бы кандалы были на ваших запястьях, ─ закончила Келли, тыча пальцем на его руки. ─ Это не подлинная независимость!
Он отшатнулся от ее пальца, хмуря брови от резкого нравоучения.
Сейбер сжал немного сильнее ее плечи, и Келли выпрямилась и сложила руки перед собой. Сейбер обратился к гостям, принимая на себя роль «хорошего полицейского», когда Келли была «плохим».
─ Думаю, вы должны вернуться на родину, господин граф. И думаю, действительно думаю, а не просто отвечаю, о разумности того, что было сказано здесь сегодня. Если вы создадите ситуацию, когда ваши люди смогут приехать сюда, оставив такое отношение и свои ссоры позади, вы сможете посетить нас и будете с радостью встречены. А до тех пор Сумеречный остров не будеут связываться с Бедствием, кое вы собой представляете. И не поглядывайте на Катан, пока вы не перестанете быть культурным Бедствием и вместо этого станете разумным народом. Только тогда вы можете прийти к ним, честно и самым цивилизованным образом, и они не захотят что-либо сделать с вами. Боюсь, они не были бы столь вежливы в общении с вами, как мы.
─ Вы не увидите нас снова, пока мы не убедимся, что вы перестали заниматься тем, чем занимаетесь сейчас. Вид получился очень уродливый и незрелый, ─ добавила Келли с легким презрением в вернувшемся нейтральном тоне. ─ Лорд-канцлер, организуйте транспорт для этих трех, чтоб они вернулись на берег Уайттайда. Убедитесь, что они отправились в путь до наступления темноты: если мы едва сдерживаемся от речей этих дворян, то у Повелителя Ночи терпения и того меньше. В конце концов, кровь дураков — его любимый напиток. Было бы невежливо задерживать их до наступления ночи.
─ Как прикажете, Ваше Величество.
Келли вскинула руку в повелительном жесте. Стоящий позади Сейбер сделал их невидимыми незаметным движением запястья. Еще через мгновение все иллюзорные придворные и слуги, созданные его и Доминора волшебством, тоже исчезли. Одни Доминор и три мандарита остались стоять в саду в тишине, нарушаемой только всплесками фонтана.
Рожденный третьим, одетый в синюю национальную одежду островитян, тяжело вздохнул, глядя в сторону дворца, как будто именно туда все исчезли.
─ Я все забываю сообщить страже, чтобы они предупреждали незваных гостей о самом главном законе Сумеречного острова — не приводить Ее Величество в бешенство. У нее может быть крутой нрав, но главным образом из-за того, что она яростно защищает своих подданных. Иногда она может быть резкой, а ее способность проникнуть в суть проблемы может быть острой, как нож целителя, отрезающий все что болит.
─ Я приношу извинения за ее горячность, ─ дипломатично продолжил Доминор, ─ но как вы могли убедиться, ее логика и мудрость безупречны, поэтому мы и хотим следовать за ней и терпим ее случайные вспышки… ну, чтобы быть дипломатичным, назовем это характерной чертой рыжеволосых. ─ Он учтиво замялся. ─ Однако она права в своем подведении итогов, что наши люди будут и не будут терпеть от незваных гостей. Как королева она просто имеет право выразиться более прямолинейно, чем остальные из нас посчитали бы вежливым, но такова привилегия монарха, вы понимаете, ─ добавил он, все еще стоявшим рядом мужчинам. ─ Теперь же, поскольку я повинуюсь своей королеве, господа, вот дорога к восточному внутреннему двору, если вы будете столь любезны последовать за мной…
─ Нас практически выкинули с этого острова? ─ оскорблено воскликнул сэр Кеналл — Мы должны уехать прямо сейчас?
Его отец удержал его руку в перчатке, заставляя замолчать.