Люди, которые слышали наш разговор, косились на меня и точно задумались над тем, а не стоит ли отказаться от поездки.
— Молодой человек, — глянула на меня проводница строго. — Ваши документы. И зачем вы притащили молот? С таким в поезд нельзя.
— У меня есть разрешение, заверенное корпусом Ищущих, что мне с ним можно куда угодно, хоть в баню, хоть в поезд, — достал я соответствующую бумагу.
Женщина вчитывалась в бумагу долго. А там прям бумага-бумага. В смысле, гербовая, с кучей печатей, ещё и силой фонит. Последнее — это мера против подделок. Изучив бумагу, проводница взяла у меня паспорт и документы у Фло. Сама не решила, как быть, и связалась с начальством по рации. Пока там думали, пропустила остальных пассажиров. Блохина к этому моменту десять раз скрыться успела.
— Здесь, господин, — указала Фло на закрытую дверь, когда мы всё же оказались в поезде.
— У нас другой номер.
— Здесь ваша подруга, — уточнила она.
— И когда только успела разглядеть?
— Пока вы тренировали свою харизму на проводнице. В окно увидела.
— Хм… Почему твой голос звучит так, будто ты помогаешь мне тайно проникнуть к любовнице?
— Как вы могли подумать, господин, — фыркнула глохарка.
Действительно, как? Елена обосновалась через одно купе от меня. Или, если быть точным, то через номер класса «особый». Мы зашли к себе. Всего два спальных места. Есть рабочий стол. Душа нет, но где умыться — найдётся. Места тоже достаточно, чтобы вдвоём не толкаться. Станцевать не получится, но разминуться — вполне. Ехать нам чуть меньше суток. Сам я за билеты заплатил сто пятьдесят тысяч. Поэтому у меня вопрос, с какого перепугу Елене столь дорогой билет оплатили кураторы. Имею в виду дорогой по меркам любой бюрократии, которая априори не должна быть нацелена на лишние траты. Если, конечно, речь идёт о посторонних девушках, а не о начальстве. Первое, что приходило на ум — очередная интрига.
— Фло, а когда ты билеты купила, напомни?
— Две недели назад, господин. Получается Елена купила раньше.
Любопытно. Так-то, если рассуждать логически, учитывая, что практика у нас общая, приехать нужно в одно и то же время, Елена не любит самолёты, то закономерно, что мы оказались в одном поезде. Что не отменяло вопроса, по какой причине девушка заселилась так близко ко мне. Вариант с интригами отменяем. Если ей билет купили раньше, то это скорее случайность.
А, ладно. Гадать нет смысла.
— Пойдёте к ней? — спросила Фло, когда мы разместились.
Ну, как разместились. Все вещи в артефактах пространства были, кроме молота. Размещать особо нечего. Фло на койко-место уселась. Я же молот в угол поставил и в окно глянул, что там и как, но ничего интересного не увидел.
— Сам? Нет, — качнул я головой.
— Почему?
— Да как тебе сказать… А давай спорить. Если мы сейчас поедем, и я случайным образом выберу время, когда сходить в вагон-ресторан по соседству, мы обязательно пересечемся с Блохиной.
— Вы почувствуете её заранее? — попытался Фло понять мою мысль.
— Нет, дело в другом. В судьбе, предназначении и всех прочих штуках, которые отвечают за формирование хорошей истории. Я ведь говорил, что мой отец — сам Хаос. Я называю себя Сказителем, но настоящий мастер историй — это он. Здесь можно долго дискутировать, но факт есть факт, жизнь подчиняется определённым паттернам. Не получилось бы истории, если бы мы с тобой выбрали другой поезд. Не получится её, если мы с Блохиной будем друг друга игнорировать всю поездку. Поэтому готовься, Фло. Готов спорить на что угодно, поездочка выйдет жаркой.
Стоит ли говорить, что я ничуть не ошибся в своих предположениях?
Глава 13. Романтика поездов, или Когда наслаждаешься общением
Стоило мне выйти из купе, чтобы прогуляться до бара, как Блохина распахнула створку и уставилась на меня, вздрогнув.
— Караулишь? — с подозрением спросила девушка.
— Именно это и делаю, — довольно кивнул я.
— Зачем?
— Чтобы украсть твоё девичье сердце.
— Обойдёшься, — вздёрнула она носик и протиснулась мимо меня.
Попыталась. Я за этот год ещё прибавил в размерах. В частности — в ширине плеч и груди. Не в том смысле, что превратился в грудастую красотку, а в том, что протиснуться мимо меня в условиях поезда — задача не для слабых духом. И уж точно не для тех, кто хочет оказаться в опасной близости от меня. Я смотрел на это насмешливо. Блохина — с вызовом, заливаясь краской. Разозлившись, она ткнула меня пальцем в живот, но с тем же успехом могла бы попытаться проковырять бетонную стену.
— Какой ты всё же невыносимый, — прошипела она.