С младшими богами иначе. Младшие — это такие, как я. Те, кто только родился. Те, у кого в лучшем случае есть какой-нибудь небольшой народ, верующий в них. Грубо говоря, не могучая река, а ручеёк. Таких мелких божков на Олимпе не так уж и мало. Регулярно появляются новые. Обычно они оседают по свитам и не сильно отличаются от обыкновенной прислуги. Пожалуй, можно провести аналогию с кланами смертных. Есть глава клана. Есть ближайшие родичи — те, кого бог сам вырастил. Тот же Аресус — сын Ареса, прошлого верховного бога войны. Есть наёмный персонал — левые божки, которые вступили в свиту и которых не жалко. Ни главе клана, ни мне, ни кому-то другому, поэтому этот пункт не достоин внимания.
— Пострадала только свита Аресуса? — уточнил я.
— Не только, — ответил Еран.
— Были затронуты интересы других.
— Поэтому такая шумиха.
Вот оно что. Тогда понятно, чего они так резво приняли решение закончить этот конфликт.
Ну, как закончить. Снятие проклятий — это ни о чем. Их изначально ставили забавы ради. Чтобы отправить меня в мир смертных и посмотреть, как трепыхаться буду. Трепыхаюсь активно. Зрителям, которые ставили против меня, уже не так весело. Что дальше творить буду — вообще непонятно. Сверхсущности на кофе призываю. С проклятиями почти сам разобрался. Поэтому снять их ничего не стоит и это ничего не изменит. Я бы даже сказал, ослабит меня. Очень уж мне понравилась аномальная удача. А теперь что? Только на свои силы полагаться? Ужас какой.
А если серьёзно, то даже явись сюда Аресус лично, извинись на коленях, я бы скорее ужаснулся, чем обрадовался. Проблем доставить мне можно и без проклятий.
— Новости и правда интересные, — признал я. — Что у вас за дело?
— Дела два, — ответил Еран, ещё раз переглянувшись с корешем. — Нас просили узнать, как ты относишься к Олимпу.
— Никак к нему не отношусь. Меня оттуда изгнали, если забыли.
— Мы помним, — с серьёзным видом кивнул Горан.
— Нас просили узнать, собираешься ли ты мстить и сотрудничать с атлантом.
— Что-то я не понял… Олимп что, всерьёз боится какого-то атланта?
— Если дворовый мальчишка кинет тебе в окно кирпич, будешь ли его бояться? — спросил Еран философски.
— Нет, но постараешься его проучить, а если не получится, то отвадить, — ответил Горан.
— Это уже не первый прецедент. Нам бы всем не хотелось, чтобы ты, Элиот, привёл атланта в наш общий дом.
— Поверю на слово. Что за второе дело?
Верить и правда придётся на слово. Точнее, не верить, а принять к сведению донесённую мысль. Есть боги. Есть Олимп. Есть атлант. Что там между ними происходит и какие у кого возможности доставить друг другу неприятности — мне неведомо.
— Это уже наше личное, — улыбнулся Еран.
— У наших народов нет полноценной родины. Территории ограничены. Здесь — империей людей. С другой стороны — самим миром. Там, в соседнем мире, в одном хорошем месте, где раньше были виноградники, случилось нечто нехорошее.
— Да полный бедлам там случился! — в сердцах сказал Еран.
— Мне бы голые факты, — вставил я.
— Большая территория, — ответил Горан.
— Проклятая, — поддакнул Еран.
— Монстры, артефакты, куча трупов.
— Нежить бывает.
— Полный набор, в общем.
— Зато там сформировалась уникальная аномальная зона, от которой сырье ещё лучше стало! — воскликнул Еран.
— Настойка там получается что надо!
— А уж какой коньяк!
— От меня-то что требуется? — нахмурился я.
— Очистить, — ответили они одновременно.
— Кхм… А вы точно по адресу? Если там большая территория, то для дела лучше подойдёт армия, а не один юный артефактор.
— У тебя светлая голова, — заверил меня Еран.