— Ну что, как с мулатками потусил?
— Спасибо, неплохо, — кивнул он. — Присаживайся, Давид. Ты же не будешь запираться и ответишь на вопросы нормально?
— Здесь не с чем запираться. Меня убил полубог, сын Аресуса, который ещё и с архидемоном сговорился. На месте событий вы должны были найти амулет, что перебросил мою душу прямиком в инферно, и меч Аргания.
— Аргания? — вскинулся Зануда.
— Ну да, а что? Ты только сейчас узнал, кто меня завалил?
— Ещё час назад я был в другом городе. Меня дёрнули телепортом и направили сюда. Как самого опытного, кто общался с тобой, — поморщился мужчина. — Арганий — это что-то типа ультимативного козыря храмов. Мифический герой, наравне с Гераклом и прочими личностями, отметившимися в древней истории. Так значит, он ещё и с архидемоном сотрудничал?
— В этом нет ничего такого. Архидемоны спокойно тусят с богами.
— Это на Олимпе нормально, а у нас… — покрутил мужчина рукой. — Меня прислали сюда в том числе чтобы найти то, чем прижать храмы.
— Тогда найди амулет.
Зануда достал телефон, отбил парочку сообщений, снова на меня уставился.
— Так что случилось? — спросил он.
— Меня убили и отправили в инферно. Я там немного подрался и воскрес.
— В твоих устах это звучит как типичный вторник.
— Думаешь, как вторник? — задумался я. — Ну да, согласен. Понедельник точно не то. На выходные как-то не тянет. Пятница — совсем мимо. А среда и четверг слишком заурядны. Да, Зануда. Реально неплохо метафору подобрал, — уважительно сказал я.
— Мне бессмысленно заговаривать зубы. Что насчёт девушки? Она действительно провела тёмный ритуал?
— Очень тёмный. Жуткий. Принесла в жертву девственницу.
— Какую ещё девственницу? — напрягся мужчина.
— Ту самую Блохину.
— Погоди, — покачал он головой. — Ты про Елену Блохину? Но она же жива.
— Я и не говорил, что её убили. Даура подбила Блохину поцеловать мой труп. Её поцелуй был страстным, неумелым и таким искренним, что достиг меня в самом инферно, и, заинтригованный вопросом, кто же мне рот слюнявит, я вернулся обратно.
— Хватит нести бред.
— Ты не поверишь, но я говорю абсолютно серьёзно. Это правда. Блохина реально меня целовала. Можешь сам у неё спросить.
— Обязательно спрошу. Так был тёмный ритуал?
— Ты прикалываешься? У вас подопечного в инферно отправили! Вот тебе самый тёмный ритуал!
— Значит, всё же будешь упираться.
— Ты слышал мои слова про девушку?
— Про долг жизни и готовность объявить любому войну?
— Именно. Если слышал, то сам подумай, стоит ли что-то предъявлять девушке, которая спасла мне жизнь, — без тени улыбки серьёзным тоном сказал я.
— Боги с тобой, — махнул рукой он. — Иди уже.
— Очень смешно, — фыркнул я.
Будет он ещё мне про богов шутить.
Хотел бы я сказать, что в следующие дни жизнь наладилась.
И — скажу. Но не у меня. У других.
Девчонок отпустили. Кима вообще не трогали. Меня Зануда ещё несколько раз допрашивал, но до серьёзных обвинений не дошло. Это больше напоминало переговоры и уточнение позиции оппонента. Действительно ли клятва слетела? На стороне я империи или уже нет? Что думаю делать в отношении храмов? Готов ли пока спустить дело на тормозах и вернуться к обычной жизни? Ну и всё в таком духе.
А я не то чтобы что-то собирался делать с храмами и не то чтобы был к чему-то готов.
Хотя подумать определённо было над чем. Об Асмодее, к примеру. Что это, блин, было? Для понимания всей серьёзности этого вопроса надо уточнить, как обстоят дела на небесах. Для тех людей, кто не питает розовых иллюзий в отношении разумных и человеческих взаимоотношений, при наличии какого-никакого жизненного опыта представить проблему будет несложно. Тысячи могущественных бессмертных в одном кластере вселенной. Олимп — это большая деревня, где все друг друга знают очень давно. Поэтому, с одной стороны, там царит политика дружелюбности, потому что легко за любое неосторожное слово заполучить себе врага на следующую тысячу лет. С другой — среди богов нет заурядных личностей. Все с характером, амбициозные, слегка или не слегка сумасшедшие. Я уже вспоминал парочку богов, которые породили целый народ, чтобы те им элитное бухло поставляли. Такая история тривиальна по меркам Олимпа. Что приводит к простому выводу. Дружелюбность дружелюбностью, но, когда такие личности общаются веками, то обиды, претензии, а то и ненависть копятся неизбежно. Что приводит к такому феномену, как интрига, рассчитанная на сотню-другую лет.