Капитан отшвырнул камень, которым точил саблю.
— Костер уже разожгли?
Вирга вылезла из пруда и отряхнулась:
— Да, капитан. И дерево горит. Трепещет пламя. Дым валит клубами.
Рага Бол метнулся к костру. Глянув в сторону аббатства, он увидел, что высокий портал главного входа уже почти полностью завален землей и камнями. Подбежав к костру, капитан пнул торчащее из него полено, саблей отбросил другое.
— Глимбо, сюда! Погасить немедленно! Нам понадобится дерево, чтобы влезть на холм, который они нам насыпали.
Одноглазый Глимбо, стоявший неподалеку и зачарованно глядевший в огонь, откликнулся на приказ капитана:
— А что, плохой мы костер сделали?
— Ты не видишь, что дверь засыпана? — заорал Бол вне себя. — Землю жечь будешь? А из дерева сделаем лестницы. По ним и по кучам доберемся до окон. Шевели мозгами! Почему я за всех думать должен?
Подбежал Муха:
— Смылись эти рыжие жулики! Ворота нараспашку!
Бол спокойно, выговаривая каждое слово, как будто говорил с непонятливым малышом, отчеканил:
— Иди и ищи. И без них не возвращайся. Глимбо, к тебе это тоже относится. Догоните и верните всех до одного.
Марта слышала каждое слово.
— Вот, их уже чуть меньше, — улыбнулась она аббату.
Сестра Сетива не видела причин для радости:
— Что будет, когда они полезут в окна по лестницам? Нам надо еще что-то придумать.
В спальне появился Кротоначальник Двурл. Физиономия его расплылась в широкой улыбке.
— Хурр, о воде можно больше не беспокоиться. Мои кроты откопали в погребах колодец.
Это сообщение не рассеяло озабоченности сестры Сетивы.
— Это очень хорошо, но вряд ли поможет нам отбить крыс.
Торан пожал испачканный рабочий коготь Кротоначальника:
— Отлично, друг. Теперь кроме земли тащите сюда ведра с водой, как можно больше.
Повар подмигнул Марте:
— Посмотрим, как они будут карабкаться по куче грязи.
Марта захлопала лапами:
— Гениальная идея, Торан! Через денек-другой эти разбойники пожалеют, что связались с нами.
Рага Бол вернулся к воротам, которые снова заперли Феррон и Роджин. Он вошел в сторожку в сопровождении Вирги. Плюхнувшись на кровать, капитан уставился в потолок и заговорил о своих планах:
— Как стемнеет, атакуем. Останешься здесь. Я дам тебе пару матросов. Зажжете свет, будете топать да хлопать, делать вид, что вас много. Я со всеми остальными неожиданно нападу на аббатство. Эти деревенские увальни и моргнуть не успеют, как мы окажемся внутри. Полы их кровью вымою!
Вирга отважилась открыть рот:
— Ворота останутся закрытыми, капитан? А что, если вернутся Глимбо и Муха с пленниками? Или мои три сына с Кливером?
Капитан искоса глянул на Виргу:
— Что, у них лап и глоток нет, что ли? Позовут да постучатся — откроете.
Вирга потупилась.
— Слишком долго их нет. Ты ведаешь, о капитан, жив ли большой барсук? — почти прошептала она.
Рага Бол понял, о ком беспокоится Вирга:
— Я им не нянька, твоим сосункам. А Кливер в няньке не нуждается. Они получили задание и должны выполнить и доложить. Полосатого еще раз помянешь — останешься без головы.
30
Встревоженный Хорти развел лапами:
— Куда они делись, во имя всех сезонов? Им же сказано же было же — ждать здесь, сидеть спокойно, во.
Брагун поднял лапу:
— Тихо. Замри на месте. Вообще не шевелись, не поднимай пыль. — Он пригнулся к земле и принялся обшаривать и обнюхивать поверхность. — Ага, вот их следы… и еще один. Собирай пожитки и следуй за мной!
Хорти принялся собирать плащи и оставленный багаж, а Брагун оставил и то, что у него было, и быстро устремился по следу.
— Во, во, ты чего? Что ты делаешь? — удивился Хорти. — Мы так долго тащили эту воду, а теперь…
— Речь идет о жизни и смерти. Старайся поспеть за мной.
И Брагун бросился вперед, насвистывая какую-то странную мелодию.
Хорти возмущенно задвигал ушами:
— Во, вопрос жизни и смерти, а он тут развлекается, песенки насвистывает! Хоть бы мелодию выбрал задорную…
Наконец Брагун увидел вдали три фигурки. Саро и Спринголд пятились, волоча Фенну, а за ними ползла гадюка. Заслышав свист, змея остановилась, свилась в кольца и высоко подняла голову. Не самая большая, видел Брагун и побольше, но яд ее мог убить всех пятерых путешественников. Продолжая свистеть, Брагун обнажил меч и улыбнулся неожиданному повороту судьбы. Охотник превратился в дичь.