— … Но мне не понятно — зачем он убежал? — продолжил выражать свои мысли Ратша.
Зима пожал плечами.
— Несмышлёныш… ещё. Молод. Ноги… и ум в одной связке. Глупый…
— Глупый? — перебил его Ратибор, — да нет, Зима! Глупый не убьёт… нескольких из этих. Побольше бы… среди булгар… таких глупых… и они бы не оставили низовья Великой реки.
— Это верно. — Теперь согласился и Зима. — Но… нам надо идти, Ратибор. Этого… — Зима поглядел на *безчувственного Кудрыша, — я понесу сам!
Он подошёл к телу… чтобы взвалить его на плечи. Зима наклонился… и легко, словно какое-то брёвнышко, поднял его…
В этот момент, Кудрыш зашевелился.
— Сам пойдёт, Зима. Положи… поклажу. — Улыбнулся Ратибор.
Зима, сняв с плеча пленного поставил его на ноги. Тот пошатывался… и что-то *безсвязно бормотал, оглядываясь по сторонам… и натыкаясь взглядом… на убитых соратников.
— Может, для начала *разпросим его? — предложил Ратибор, — пока будет отвечать… придёт в себя.
— Ты Воитель, Ратибор. Принимай решение сам. Торопиться надо… но можно ведь и с оглядкой торопиться?! Бормочет… не на державном языке… Может… на языке угров? Ты знаешь его?!
Зима вопросительно посмотрел на Воителя Храма.
— Нет, не знаю, Зима, я этого… «глубокомысленного» языка. Но… он говорил со своими на державном. И будет отвечать нам на нём. А не то… — Ратибор поднял мощный увесистый кулак.
— Не пугай его… Ратша. Мы с ним… обходительно… нежно. — Зима шагнул к пленному.
— Если будет играть… в «непонятку», я в миг исправлю то, что не доделал! — Громко заметил Ратибор, и это явно дошло до ушей пленного, ибо он замер после этих слов.
Зима, стоя напротив пленного, заулыбался:
— Нет… убивать его не след. Он пленный… и есть на этот счёт правило КЪНа. Мы живы. Он жив. Зачем нарушать… эту идиллию?
— Идиллию… говоришь? — Ратибор оглядел безжизненные тела угров, — хороша… идиллия. Здесь, не место жалости. Они… пришли с оружием (Здесь, разберём, что есть «жалость». Как мы уже замечали выше, «жалость» — извращённая форма любви. Но, что говорят нам истины Рода? Нет Жалости, есть ЖаЛо Оса. НА-КАЗ-ание жизнью… по прошлой мере. Чтобы ЖАЛО ОСА не понадобилось в твоей жизни — ИЗ-полняй НА-КАЗ Творца и не перепутай целей. Не гонись… за мнимым и не думай, что всё простится. Всё Творцу известно. Не простится, а У-простится. У-прощение — есть понижение в форме жизни. Иначе, добро пожаловать в ПриРОДу. Свод правил КЪНа. Авт.).
— Давай, сначала поглядим, что он имеет в своей сумке на поясе. — Зима отстегнул её.
— Она пуста. — проговорил он. — А у других?
Ратибор шагнул к старшему из убитых угров — Скребу. Ратибор отрезал его поясную сумку… и развязав тесёмки… высыпал её содержимое в свою объёмистую ладонь…
— Арабские серебряные дирхамы… Какие-то обереги… Они точно связаны с арабами. Вот письмо… на узелковой вязи… Содержимое читаемо…но не совсем понятно… «…выведать у Урсы тропу к лону…» Какая-то… непонятная… смысловая цепь… — Говорил он, осматривая содержимое сумки и читая вязь. — Вот… ещё раз упомянуто… пресловутое лоно: «…в лоне… ожидать всех…» Это кого… ожидать? В чьём лоне?
Ратибор взглянул на пленного…и снова повернулсмя к убитому Скребу.
— Глянь, что в их карманах?! — заметил Зима, — мадьяры… очень любят их!
— В карманах… говоришь, — Ратибор полез в штаны Скреба, — противно… как-то… * (слово образ «Карман»: Кар — слоговое письмо — «что-то» собирающее в себя. В латинском Кар — сердце, отсюда КАРдиология. У нас более объёмный образ — то, что в себя всё включает. Карма. КАРзина (правильное написание этого слова). Кар-ман — то, что носит в себе Человек. Руна «МАН» — Человек. Карман — место для сбора ненужного Человеку. Отсюда: «Набить карманы…» Набить чем-то материальным, но не Духовным. Духовное в карман не положишь. Авт.) *.
— И здесь… обереги… Более ничего. Он что… снял со всех их обереги?!
— Может… это обереги тех, кого они убили… — озвучил свою догадку Зима.
Ратибор чуть заметно ухмыльнулся:
— Хороши… обереги. О!.. Дело проясняется! Нет… это не обереги жертв. Это их обереги… но сняты они по другому поводу! Смотри, вот это дело другого характера!
Ратибор вытащил из другого кармана Скреба деревянный крест.