— Вы даже не представляете, сколько здесь околачивается народу, — говорил он, — я хотел было поговорить с одними, но увидел, как они казнили пленников, и решил не подходить. Потом они куда-то исчезли, а далеко отсюда я нашёл несколько тоннелей, все были покрыты пеплом и обожжены. Наверное, битва была с каким-нибудь пришлым племенем. Интересно, чем они тут питаются? Ладно мне, хватает мелкой живности, но такое большое племя, оно должно все переходы исходить и никогда не останавливаться…
— Племя действительно большое, — усмехнулся Сергей, — пять миллиардов человек только в одной столице. Что-то ты путаешь, братан. Они говорят по-русски, но имеют и свой язык, одеваются вполне современно и вооружены вот такими штуковинами, как у тебя, или чем похлеще. Огромные танки, с высотку размером, машины летающие. Силовые поля. Фантастика, в общем.
— Пять миллиардов? В этих катакомбах? Да ты что, Серёга, свихнулся? Тех, что я видел, человек триста, не больше, одеты вроде того, что лежит там, возле воздушного шлюза, и не у всех даже лазеры есть!
— Бластеры, — поправил Сергей, — пока тебя не было, в мире кое-что случилось, мы установили с ними контакт. Я сразу подумал, что ты попал к ним. Был неправ.
И он поведал о контакте и совместном сражении с жителями подземного мира.
— Это должен быть очень большой грот, — задумчиво проговорил Мединцев-старший, — очень большой… И ещё ниже, чем эти пещеры, я уверен. Потому что ни разу… — он осёкся, видимо, что-то припоминая, — вообще-то, как-то раз, я встретил отряд, человек в тридцать, все в чёрном и верхом на лошадях. В самом начале. Они проскакали мимо, быстро, меня не заметили. Может, они оттуда?
— Скорее всего. Правда, лошадей я во время битвы почти не видел, но они у них есть. Ты сможешь найти их?
— А надо ли? Эти «серые» у меня вообще всё доверие к людям отбили… Отморозки… Даром что прогнали восьминогих несколько недель назад.
— Восьминогих, вроде того, которого ты пристрелил?
— Ага. Мерзкие создания, людей терпеть не могут, нападают в любом случае, даже если опасности нет. Он был один, и это странно… Наверное, от стада отбился.
— Они ещё и стадами ходят? Еее… — и Сергей снова грязно выругался.
— Да, обычно стадами, по нескольку десятков уродин. С ними лучше вообще не сталкиваться, потому что точно нападут.
— Да, пережил ты тут… А обратной дороги не нашёл?
— Нет… Я не пытался спуститься ниже, а вверх дорога одна. Туннели только вниз разветвляются.
— Но не будем же мы здесь сидеть вечно!
— Не будем, потому что еды не хватит. У меня только мясо… Закоптил на огне.
Он достал из укромного места несколько серых полосок.
— А с водой хуже, фляжки нет, только в ручье.
— Фляжка у меня есть, маленькая. А тут есть нормальный ручей? Слава богу…
— Что, в первом напились? — отец Андрея первый раз за всё время улыбнулся, — я тоже тогда… Хорошо, вода неядовитая, просто выворачивает наизнанку и крючит с полчаса. Не знаю, чего там намешано. Тут рядом ручеёк есть, в нём вода чистая. Можете хоть искупаться, он в пемзу уходит, не унесет, хоть и течение быстрое.
— Спасибо. Выйдем когда?
— Как себя в порядок приведёте. Всё равно пора была уходить, в лазере энергия заканчивается.
— Много осталось?
— Пять выстрелов, насколько я понял. Я же не разбираюсь в этой штуке, индикаторы горят, но от времени сами гаснут. Приходилось считать выстрелы и выяснять, как они с огоньками соотносятся. Пять выстрелов — один огонёк. Вот горит, видишь? Второй потух после того, как восьминогого застрелил.
По краю потёртого ствола шёл аккуратный ряд тёмных индикаторов, всех, кроме одного, последнего, тихонько глядящим красным глазом. Андрей посчитал погасшие, девятнадцать штук.
— Я тоже считал, — сказал отец, — сотня выстрелов, просто сказка… И он ещё должен перезаряжаться, здесь есть энергетические капсулы, но в обойме ни одной, только там, внутри стоит. Когда я его подобрал, оставалось всего полтора десятка зарядов, что-то использовал, что-то само ушло. Мертвяк долго пролежал. У него фонарик был, тоже сел.
При этих словах искатели переглянулись. После умывания и долгожданного питья, а также недолгих сборов, друзья и Андрей пустились в дорогу. Дорога вела мимо туши расстрелянного из бластера восьмилапого в тот тоннель, в который зверь убегал, прежде чем вернуться. Через некоторое время им встретился широкий грот, про который Сергей вслух заметил, что здесь очень удобно было развернуться ныне упокоившейся туше. Посмеялись. Александр вёл их по исхоженным за недели коридорам вниз, к лагерю «серых» и дальше, куда и сам до того не заходил.
— Знаете, только кажется, что здесь непонятный и непроходимый лабиринт. После того, как повыживаешь тут дней пять, начинаешь ориентироваться. Мне повезло, я нашёл огонь и воду до того, как обессилел от голода. Сначала питался крысами, их везде полно, потом нашёл кое-что повкуснее, улитки там в ручье, и маленькие такие зверюшки, вроде сусликов, только слепые.
— Крысы и здесь есть? — мрачно усмехнулся Сергей.
— Конечно, они везде. Я даже начал было думать, не самые ли они многочисленные животные на планете. В их тоннели лучше не заходить, они даже восьминогих жрут. В общем, тут свои законы, как и в любом уголке нашей планеты.
— Понятно. И твоё чутьё на лабиринты тебе подсказывает, куда нам идти?
— Пока что я просто знаю, куда идти. К опалённой пещере, затем направо. Скорее всего, и «серые» и «чёрные» пришли оттуда, потому что налево я ходил, там тупик и ничего нет. А дальше поглядим, я там ни разу не был, далеко.
Опалённая пещера встретила их молчанием и хрустом под ногами, пол был весь усеян пеплом и какими-то мелкими камушками, рассыпавшимся под ногами, обутыми в водолазные ботинки. Андрей почувствовал что-то, словно исходящее от стен и пола, какую-то мрачную ауру. «Уж не по костям ли мы идем?»— подумал он.
Стены были обожжены во многих местах, даже оплавлены, чёрная стекловидная поверхность напоминала глаза восьмилапого. Во многих местах зияли трещины, в одну из них Андрей чисто машинально посветил фонарем, и в луче света что-то блеснуло. Он направился туда, руками разбросал камни и мелкий песок, набившиеся в трещину, и увидел рукоять бластера, маняще торчащую из завала.
— О как! — сказал отец, подойдя ближе.
Андрей пробурчал что-то вроде, что в гробу он видал такое везение, и потащил бластер на себя. Что-то не хотело его выпускать, парень отбросил в сторону ещё несколько камней и увидел человеческие пальцы, сжимавшие рукоять… Мгновенно отдернувшись, он вылетел из трещины, как ужаленный.
— Здесь была драка, только почему-то почти всё убрали, — задумчиво проговорил Мединцев-старший, — а этого не заметили. Бластер лучше взять, если заряды есть, мой-то уже почти ни на что не годится.
— Я его носить не буду, — сказал его сын, — с детства мертвецов боюсь…
— Возьми мой, я не побрезгую! — он отдал своё оружие Андрею, а сам принялся вытаскивать рукоять из мертвых пальцев, вцепившихся в неё в последнем усилии.
Этот бластер был полностью разряжен и огоньки потушены, но в обойме нашлись целых две энергокапсулы. Как самый «опытный», возиться с ними принялся отец Андрея.
— Ага, вот так! — прокомментировал он раздавшийся щелчок и тихий свист, — есть! Давай свой.
С арсеналом две сотни выстрелов на два ствола можно было сразиться и с несколькими восьминогими, и с отрядом «серых». Если, конечно, у них современного оружия не окажется.
Свернув в правый коридор, исследователи покинули обожжённую битвой пещеру, и Андрей вздохнул с облегчением, так давила на него сама атмосфера этой бойни. Отец понимающе взглянул на него, но ничего не сказал. Дальше они шли почти молча, изредка перебрасываясь подбадривающими репликами, и довольно долгое время ничего не происходило.
Сделали привал, Андрей почувствовал, что изрядно проголодался, — раньше жажда заглушала чувство голода, — и попробовал жареных улиток и тех безглазых "сусликов", про которых говорил отец. Они были очень даже неплохи, только мяса, конечно, в них маловато, и запас провизии приходилось растягивать, неизвестно ведь, когда посчастливится его пополнить. Длинный тупик встретился ещё через час, даже чутье отца не помогло, слишком уж долго надо было идти по коридору, от которого не отходило никаких ответвлений.