Ну… что тут сказать… Энорус и правда был гениальным….э…
— Гуднот! Ты — ГЕНИЙ!!!! — бородач свалился со скамейки. Он бил кулаком по земле и так и лежал под беседкой.
Гуднот? Бездна Глубин!
— О чём ты!!!
Наконец богатырь высмеялся.
— Микула! Я понимаю, что Энорус был гениальным учителем! Но где ты нашёл повод для смеха!
Тот снова сложился от смеха, но всё же выровнял дыхание.
— Да при чём тут твой Энорус! Он может тоже гений, но…. До Гуднота ему как до Дины пешком! А всё от того, что я неверно понимал тот самый Прыйцип!
Мне пришлось подождать, пока он реально выровняет дыхание.
— Так! Проясни наконец!
Из богатыря вырвалась богатырская отрыжка.
— Ой! Извини! Снова во мне этот Огонь!
Он снова отрыгнул. И снова…
— Слуйша, кройче. Я пройсто всё ето вреймя не поноймал, что Прыйцип Гуйднота луйтше воспринимайть їменно на КвандрОйсиском, ай не й на ёбщем! — хихинул богатырь, снова вспомнив свой старый говор. Я заметил странную особенность. Он смягчал звуки после каждой подударной гласной.
— Не томи! Я и на общем его в полной мере не слышал!
— Нуй! Тойгда тейбе буйдот тойко лейче!
Он налил себе ещё кваса и смачно к нему приложился.
— Пайрен, слуйша! Прыйцип Гуйднота звучийть тайк: Той Чейму Буйло Ї Той Чейму Буйдет Дойлятсо На й Тойта Та й Тойпера!
Я оторопело на него уставился.
— Ничего не понял! Проясни!
Микула отпил ещё кваса и заговорил своим обычным голосом. Без кривляний.
— Так! Парень, слушай! Просто на Квандройсиском эта фраза звучит более многозначно и многогранно! Только те Квандройсинцы, что остались на руинах Квандройса — только они могут в полноте её ощутить и прочувствовать! Просто потому, что у них то с рождения такой язык!
— Короче!
— Не перебивай! Слушай! — махнул рукой здоровяк. — Просто вся суть в том, что Ясик мне не верит только потому, что он слишком мне доверяет! А если бы я и правда пытался его убить, он бы ко мне тут же прислушался! А всё от того, что я постоянно говорил ему, что сча ему будут кранты, но так ничего и не делал!
У меня глаза в разные стороны разъехались от услышанного.
— Так…
— Да. Гениальность Эноруса тут не при чём. Он просто врать не умеет. А я сам во всём виноват.
— ДА! Нужно было тебе и правда этого придурка прирезать!
Микула глянул на меня с удивлением.
Тем же мигом…. На меня чуть снова не обрушился Жар Вселенной от потери Целостности!
— Цветик! Я не то имел в виду!
Жар успокоился.
— Придурок!
Бездна Глубин!
— Ай! Я же пошутил!
Я вылил на себя остатки кваса из кружки.
Микула тем временем тихо трясся от смеха, прикрыв рот обоими ладонями.
— Нужно вас обоих будет свести вместе! А то вы так никогда не договоритесь!
— Проблема…
— Нет! Единственная проблема — это то, что он слишком упрям, чтобы прийти в Риндол! Тем более к Тебе! Так что…
— Если Гора не идёт к Магомету…. Пусть Магомет идёт к Горе…
— Точно! Ты — умнее! Тебе и идти.
Он снова приложился до квасу.
— А кто у вас сказал эту мудрость? — спросил богатырь.
Я прыснул.
— Эти Слова Столь Древни, Что Они Принадлежат Лишь Мудрости Веков!
Микула тоже засмеялся.
— Древняя Алирская Мудрость. Всё с тобой понятно.
Я налил себе ещё квасу.
— А у вас её кто сказал?
Бородач закашлялся.
— У нас это — Тоже Древняя Алирсакая Мудрость! Только в ней герой не Магомет, а — Алир!
— Если Гора не идёт к Алиру, Алир идёт к Горе. Нужно будет запомнить.
Микула кивнул.
— Да. Только Гуднот по этому поводу постоянно спорил. Он именно затем и вывел спой Прыйцип Отнойсительности, чтобы доставать им Илистоля. Мол, Гора и Алир в любом случае идут друг к другу одновременно.
Меня согнуло от хохота! Да! Мне тоже такие Идеи приходили на уроках Физики в моём родном Вавилоне!
— Дай угадаю… Они потом с Илистолем доспорились до того, что Гора относительно Алира слишком большая…
— Ага. Точно, — кивнул богатырь. — И все идут не друг к другу, а к общему центру, который ближе к Горе, ведь она слишком большая.
— И потому нам, кажется, что мы идём именно к Горе, а не к Центру. И так как у Горы этот самый Центр очень близко, никто её… Никто её перемещения не замечает. Да и как заметишь, если ты на самой Горе?
Бородач хмыкнул.
— На самом деле… Гуднот пошёл ещё дальше. И предположил, как же замечать эти движения. Тогда-то он и вспомнил про звёзды, которые очень далеко, и которым на нас от того побоку, куда мы движемся. Они то всегда на месте остаются!
— Ага. Архимаг рассказывал.
— Хо! Мало ли чего он рассказывал! Этот старый Селезень умеет только зубрить! Он ни слова не понимает в Премудростях!
Я чуть квасом не захлебнулся. Гора мышц Микула… рассуждает о том… что… самый умный и всезнающий Учёный Муж…. этого Мира… Ни черта не понимает в том… о чём… говорит… Или как?
— Ты о чём?
— Да так, о своём…
— В плане? Ты хочешь сказать, он только вид делает умный?
— А ты как думаешь! — фыркнул здоровяк. — Первый Взгляд — Он Всегда Правый! А именно первым взглядом я и раскусил этого болвана, который своей Учёной Личиной…. пользуется только для того, чтобы спорить с Великим Гуднотом!
Меня захватило кашлем. Видно квас был слишком холодный, а мы распарились, пока махались.
— Ну, он просто хочет установить Истину. Не факт, что…
— Малыш! Этот Селезень просто издевается! Он видите ли споря с Гуднотом выглядит более умным! А то, что у него слишком скудный ум, чтобы понять….
— Ладно, хватит!
— Парень! Думай, что хочешь! Единственное, в чём он мастер — это в своих Личинах! Мне его сложнее расколупывать чем Алистара!
— Наш любимый Тарф вообще невинен как дитя! Зачем его расколупывать, если он врёт постоянно!
— Селезень тебе уже высказал свою теорию? А он тебе рассказывал при этом, как он в моём присутствии устроил с портретом Гуднота жаркий спор, по поводу того, возможно ли врать Истинному Самому Себе? Старик над Селезнем так насмехался, что тот его чуть не порвал!
Я вспомнил Гуднота в своём портрете. И реакцию Квалисимуса, когда у Гуднота не вышло сдержаться и изображать свой портрет.
— Гуднот ему отвечал? — спросил я, вспомнив Тот Самый Смех…
Микула замотал головой.
— Нет конечно. Даже не в том смысле. Просто он кивал на мои самые глупые замечания, которые я выдвигал дяде Клаве, а так же будто тихо ржал с самых заумных речей этого Селезня. В итоге у Селезня сдали нервы и он выпалил портрету всё, что о нём думает.
Бородач зевнул.
— А чего ты зовёшь Квалисимуса дядей Клавой?
Мой друг согнулся от хохота. И ударил по столу ладонью.
— Парень, не обращай внимания, — он вытер слёзы. — Просто так его прозвал Вакулка. От чего? Лучше у него самого спроси. Но… Устами младенца…
— Глаголит Истина.
— Так точно!
Он снова прыснул.
— В итоге Селезня теперь даже остальные Магистры зовут не иначе, как Дядей Клавой!
Богатырь снова залился смехом. Я к нему присоединился.
— Мальчики! Просто Клавдия — моя лучшая подруга! — послышался с лужайки голос Прасковьи. — Она каждый раз забегала ко мне. В том числе когда приходил Уважаемый Квалис. Вот у ребёнка всё и перепуталось! Как вы тут без меня?
Она поставила нам на стол корзинку со всевозможными фруктами. Чего там только не было, всего и не перечислить!
— Всё таки, удобно я лето пропустил. То у вас ещё цвести ничего не начало, а тут раз — и спелые плоды! — засмеялся я, жуя виноград.
Микулу моя шутка тоже очень рассмешила.
— Парень! На самом деле, ты зря такой белый! Вот прямо сейчас пойдёшь, ляжешь голый на ярлушке в саду у дяди Клавы…
— Ещё чего! Это на виду у этих извращенок!
Микула с женой захохотали. Прося уткнулась мужу в плечо. У неё даже слёзы проступили.
— Малыш! А зачем тебе Сияние Вселенной, если Она дала тебя Ярлушке на Воспитание! Так что будь Добр! Не отлынивай от Его Света!