Там! Пам-парам пам пам!
Алиры не мигая глядели в огонь. Тарфельд плакал…
— АнСар! Где ты был в Час Тьмы!
Эльф высморкался.
— Братья не застали этого. Им повезло. Почему твои песни всегда звучат так поздно!
Я рассмеялся.
— А это не мои песни, — сказал я. — Эту самую — поёт в моём Мире, который все зовут почему-то не иначе как Пеклом…. её поёт Бард по имени Храбромир Макаревич.
Потом все быстро уснули. Тирлана оставили в дозоре. Каждый припас с собой спальный мешок, чтобы быстро сложить его и ринуться в путь с первыми лучами солнца… тьфу! Ярла!
Тарфельд долго не мог заснуть и ворочался. Чем мешал спать мне.
— На тебя так моя песня повлияла? — шепнул я.
Он вздохнул.
— Нет. Просто воспоминания.
Ещё один вздох. И ещё…
— Воспоминания — не самые приятные.
— Про Тьму?
— Нет. Во Тьме — ничего страшного. Мы тогда основательно топливом припаслись и не мёрзли…
— И?
— Горсорн!
— Скажи мне, тебе легче станет.
— Нет! Это уже моя тайна!
Мы ещё какое-то время сидели молча вслушиваясь в сопение отряда.
Наконец… он не выдержал.
— Это была одна из моих самых глупых шуток. Тарфельд после неё даже прятать меня отказался.
Пауза. Я не решился перебивать его.
Он собрался с духом.
— К нам приходило много смертных. И мы их всех не подпускали к своим жилищам, оставляя замеррзать на моррозе. Ибо берегли собственные дрровва.
Он поёжился. Хотя ночь стояла пасмурная и тёплая.
— Корроче, я собррал все пррипассы, чтто мы на деннь заготовили. И собррал смерртных, котторрые к нам прришшли. Р-р-распалилл вот такой же костёрр, как сейчас-с… Мелкий я тогда был. Что с меня было взять.
— Ты сделал доброе дело. В чём же ты себя…
— Ты не понял.
Он плотнее закутался.
— Они так и остались возле тех углей. И…. В общем… Хярла! Горсангорсаралир!
Затем он прошептал. Хрипло, будто был простужен.
— Мы их там же вскоре и нашли. Они были словно статуи.
Он склонил голову.
— И все радовались.
Тарфельд резко подскочил и пошёл сменять Тирлана на посту. Тирлан улёгся в его спальный мешок.
— О как тут жарко! Ничего себе нагрел!
Он в блаженстве свернулся калачиком.
— Ты слышал… — начал я.
Алир закачал головой.
— Я пропускаю мимо ушей такие разговоры. У нашего Алистара — больше всех скелетов в шкафу припрятано. И мне про них знать совершенно не хочется.
Эльф мигом захрапел.
Я же уставился в тёмный силуэт Тарфельда. Даже на расстоянии я ощущал, как он дрожит от холода. Но он не подавал виду.
В тот момент мне вспомнился Микула. И его слова…. Его… Жар… Мёрзнет… А твоё Пламя — Затухает… Что же к чертям может замораживать Огонь у истинного Пламени! Неужели…
Да, у Тарфельда не было надежды, что этот Мир — изменится к лучшему. Именно от того он не бежал свергать отца, не помогал Риндолу. И держал в цепях собственных Жрецов. И….
Я подсел рядом.
— Я не хочу сейчас никаких разговоров. Отстань.
— Ты не понял.
— Прекрати.
— Можешь ничего не говорить. Я всё и так…. Вижу…
Он засмеялся. Только смех был… какой-то… надрывный… будто он смеялся из последних сил.
— Не обращай внимания. Папаша повёл меня к Алистару как раз после спадания Тьмы. Вокруг была Весна. Все радовались… А я… я…
— Продолжал Мёрзнуть, будто Тьма Всё ещё царила в Мире.
— Эй! Прекрати! Прекрати! Слышишь! Тьёлка! Тьёлка!
Я шикнул.
— Циц!
Он замолк.
— Не говори ничего Тарф.
— Что ты ко мне прицепился!
— Тарф…
— Что!
— Тьма никуда не уходила….
— Ты о чём!
— Просто никто кроме нас с тобой этого не видит!
Он засмеялся.
— Как ты узнал?
— Там сверху — моя сестра.
Эльф глянул вверх. На ту самую половину диска. Которая на самом деле была рассеянным светом.
— Ханус! Это и правда ты!
Я замотал головой.
— Этот придурок не при чём.
— О чём ты?
— У вас есть легенды, как она появилась в Мире Фортуны?
Эльф вздохнул. На этот раз это далось ему легче. Затем он рассказал мне историю, которую я с трепетом вспоминаю даже сейчас. Надеюсь… моя сестра…. которая осталась во Вавилоне… она никогда не прочтёт эту книгу и не узнает её.
Ладно. Слушайте.
— Ладно. Слушай, — сказал Тарфельд, он почти перестал дрожать. — Диана и Хан — были братом и сестрой. Они были просто мальчиком и девочкой. И жили в таком же Мире, как наш. Просто он у них крутился не в ту сторону. Это всё что мне про него известно. Потом Хан куда-то ушёл… и… не вернулся. Все тут же принялись его искать. Родители чуть ли не весь Мир вверх дном переискали! Диана долго звала брата… но… он так и не отозвался на её зов… Дальше длинная история. Мне её месяцами нянечка во время Тьмы рассказывала! Короче… Диана вышла в поле. Там её вместе с собачкой застал ураган! Но девочка не убоялась его! Она тут же воскликнула! Эй! Ветер! Отнеси меня туда, куда унесло моего брата!
— И ветер послушал её.
— Да.
Тарф кивнул. Собрался с мыслями и продолжил.
— Так она и оказалась в нашем Мире. Она приземлилась на Востоке. При приземлении она умудрилась свалиться на саму Ведьму Востока! И прибить Её! Представляешь? Я до сих пор не верю в эту историю! А нянечка смеялась и говорила, что обязательно мне покажет туфельки той самой ведьмы, которые Диана забрала себе. Жаль я так их и не увидел. Нянечка не пережила Тьмы…
Он снова задрожал от холода.
— Хватит!
Он высморкался.
— Извини.
Он утёр слёзы и продолжил.
— Дальше больше. Девочка отправилась на Запад и там Победила Ведьму Заката! Это вообще смех! Ведьма боялась Воды! Вот Диана и окатила её из ведра! Знатный видно дождик был!
— Ты давай дальше.
— А что дальше? Дальше она пошла на север. К той самой Снежной Королеве, что живёт в Ледяных Пустошах. Кто-то сказал ей, что она держит её брата. В итоге она нашла там мальчика. Но он был младше. И не был её братом. Он был сыном Снежной Королевы. Потом… при взгляде на мальчика…. короче… Диана в него Влюбилась. Ага. Но её Любовь — была безответной. Вместо сердца у него был осколок Льда.
— И тогда девочка расплакалась и растопила его сердце, в котором воспылал огонь и он полюбил Её!
— Ты всё сам лучше меня знаешь! Что я должен тебе рассказывать!
— Нет. Просто Бабушка всегда читала эту книжку нам с Диной. Когда мы были маленькие.
Тарф странно на меня смотрел. Он не знал, то ли ему падать ниц… то ли бежать в страхе без оглядки… В итоге он выбрал третье решение. Ага. Именно. Последовать Совету Гуднота.
Я прижал его кулаки и не дал свершиться самобичеванию.
— Прекрати! Тьёлка!
Тепло моих ладоней и моя материальность его всё же убедила. Он снова сел будто ни в чём не бывало. Уже не трясся… словно сам уже не верил в реальность любого холода.
— Ты продолжай.
Тарф вздохнул.
— Ладно. Просто я не верю, что сижу рядом с живым богом!