— Да, — сказал Акмаэль.
— Тогда она одна из нас, одна из моих, и я поклялся защищать ее. Отправь меня в Моэн вместо тебя. Я найду Эолин и доставлю ее в целости и сохранности.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Последствия
— Что это было за существо? — голос Бортена вывел Эолин из задумчивости.
Рыцарь ждал два дня, прежде чем задать этот вопрос. И все же Эолин не чувствовала себя готовой к ответу.
Она отвела взгляд от Мариэль, которая стояла с задранными юбками, крепко обняв руками стройное тело. Тихие воды Тарбы плескались у щиколоток Мариэль. Летнее небо светилось глубоким сапфировым оттенком, который при любых других обстоятельствах вселил бы радость в девичье сердце. И все же Мариэль не улыбнулась и не шевельнулась, за исключением легкого покачивания тела в такт качающимся камышам.
— Я беспокоюсь о ней, — сказала Эолин. — Она не сказала ни слова с тех пор, как мы развеяли их прах.
Они сожгли тела Сирены и Делрика в соответствии со старыми обрядами: на костре из бука, чтобы сохранить старое, из ольхи, чтобы защитить новое, и из ясеня, чтобы обрести мудрость во времена утраты. Когда Эолин возвысила голос, чтобы оплакать их кончину, дым черными клубами закружился к небу и угольной дымкой поплыл над краем Южного Леса.
Я пою об уходе этой ведьмы, этого воина.
Мудрые и красивые друзья
Принесли радость в наши дни и смех в наши ночи…
— Эолин, — Бортен положил руку ей на плечо. — Ответь на мой вопрос.
Она разглядывала его лицо, силу в ясных голубых глазах. Его прикосновение разожгло внутри тупую боль, страстное желание оказаться в его объятиях и никогда больше не выходить наружу.
Тем не менее, каждый раз, когда она смотрела на Бортена, ей казалось, что она ищет кого-то другого.
— Я не уверена, — сказала она. — Если бы я знала, я бы уже поговорила с тобой об этом, — ее горло сжалось. Она кашлянула и позвала ученицу. — Мариэль, подойди! Мы и так задержались.
Какое-то мгновение девушка не подавала признаков того, что услышала. Затем она вышла из воды, взяла сапоги и подошла к крутому берегу, чтобы присоединиться к ним. Ее походка была тяжелой, а взгляд пустым.
Эолин обвила рукой талию Мариэль и нежно обняла ее.
— У нас осталось всего полдня пути, — сказала она с тихим ободрением. — Тогда мы снова будем дома, будем есть суп Ренаты и хлеб Адианы, играть в игры с девочками, спать в своих кроватях.
Эолин коснулась подбородка своей ученицы. Мариэль ответила неуверенной улыбкой, хотя ее глаза по-прежнему были затуманены печалью.
— Мне нужно, чтобы ты была сильной ради молодых, Мариэль, — продолжила Эолин. — Это будут трудные новости для всех.
Девушка кивнула, но ее плечи поникли.
Обеспокоенная, Эолин прикусила губу и отвернулась.
— Возможно, мы могли бы немного пройтись, дать лошадям отдохнуть и насладиться этим прекрасным днем. Что скажете, сэр Бортен?
Его хмурый вид делал любой ответ ненужным. Бортен хотел, чтобы они как можно скорее вернулись в школу. Хотя Эолин разделяла его чувство безотлагательности, она также видела, что Мариэль нельзя торопить. Девочке нужно было время, свежий воздух, теплые дни и тихие ночи.
Больше всего ей нужны были тихие ночи.
— Есть вещи, которые мы с вами должны обсудить, сэр Бортен, — настаивала Эолин. — Будет легче, если мы пойдем пешком.
Это, казалось, успокоило рыцаря, хотя его кивок был сдержанным.
Ведя лошадей за поводья, они снова двинулись вниз по реке. Эолин шла рядом с сэром Бортеном, а Мариэль отставала.
— Это чудовище в Южном лесу… — сердце Эолин сжалось, и голос подвел ее. Она жаждала поделиться своими страхами и сомнениями, но каждый раз, когда она делала вдох, чтобы рассказать о нападении, какая-то необъяснимая сила заставляла ее замолчать. Она сделала паузу, соединила свой дух с землей и попробовала снова. — Я видела это раньше или что-то очень похожее, когда Церемонд изгнал мой дух в Подземный мир. Я считаю, что это был демон Наэтер.
Долгое время Бортен не отвечал. Их шаги стучали по траве в сопровождении ритмичного топота лошадей. Свежий ветер дул по холмистой местности, заглушая песни певчих птиц и дроздов.
— Я кое-что знаю об этих легендах, — сказал Бортен. — Это имело бы смысл. Монстр забрал у Сирены ее сердце.
— Но это не имеет смысла, сэр Бортен! Демоны Наэтер были заперты в Преисподней, изгнаны на все времена. Как он мог сбежать, и почему он был в Южном лесу? Насколько мне известно, проклятие Ахмад-дура было снято только один раз, когда оно было наложено на меня. Акмаэль… То есть Король смог вернуть меня, потому что прошло очень мало времени, а мое тело все еще было неповрежденным. У моего духа был дом, куда он мог вернуться. У Наэтерских Демонов не осталось земных тел. Даже если бы они это сделали, эти сосуды были бы на другом конце королевства, в Пустошах Фэрнворна. Не здесь, в Моэне.