— Я пришёл в Тричинополи по повелению Дост Али двенадцать лет назад, опасаясь нападения маратхов. Я победил Танджор и его раджу, пытаясь спасти царство от набегов вашей конницы. Я захватил Тричинополи ради моего господина и удерживал его под осадой Морари Рао. Из этой крепости его люди увезли меня в цепях в Сатару. Там я хорошо узнал любовь, которую ваш народ питает к золоту. После моего освобождения вы появлялись при каждой битве, в которой я сражался, но всегда противодействовали мне. Я задаюсь вопросом, почему это так, если ваша цель состоит единственно в самообогащении?
Монаджи сделал жест, обозначающий нечто вне человеческого понимания.
— Карма, — произнёс он.
— Подобные совпадения так же невероятны, как выпадение орла на монете пятьдесят раз кряду. Это неслыханно. Как странен мир, в котором мы живём.
— Это хорошее золото, — радостно сказал Монаджи. — Это хорошее предзнаменование для вас. Где остальное?
— Остальное? Ты можешь обыскать весь лагерь, и всё, что найдёшь, будет твоим.
— Я обещал тебе всё золото, которым мы владеем, — сказал Раза. — Здесь всё, чем мы владеем!
— Но пятьдесят мохуров? За жизнь великого человека?
— Я более не велик. И пятьдесят мохуров — лучше, чем ничего.
Разочарование маратха было ужасным.
— Но я думал...
— Я не обещал определённого количества, — торжествуя, сказал Раза. — Я выполнил договорённость со своей стороны. Теперь ты должен сделать то же самое.
Чанда Сахиб закрыл глаза. «А теперь, — думал он, — эта маратхская ласка предлагает мне жизнь, если я пойду с ним. И всё благодаря тому, что мой сын заключил договор, недостойный даже уличного торговца. Что сможет сказать на это мой астролог?»
— Пойдём, индус. Давай кончать с этим. Веди меня к свободе.
Он громко засмеялся, ощущая, как пропадает пустота в его душе.
Они торжественно въехали в город Аркот, по шесть в ряд, возглавляя колонну с цветными знамёнами компании, гордо развевающимися на ветру, с барабанным боем и с дудками, высвистывающими «Лилибульеро». Капитан Дальтон всё ещё не прекращал говорить о капитуляции французов.
— ...А в Пондичерри, говорят, Дюплейкс был так расстроен, что не мог есть десять дней!
Капитан Рукевуд усмехнулся:
— Неудивительно, если потеря целой империи приводит к такой же по объёму потере аппетита, а?
— Взгляните на толпы людей. Они бросили свои поля на мили вокруг, чтобы приветствовать нас.
— Пальмовые листья на дороге, Бог мой!
Хэйден был вялым и апатичным в предвидении того протокольного церемониала, на котором ему предстоит присутствовать. Кроме того, он ощущал сожаление, что ему не удалось рассказать всё Клайву. Прошлым вечером состоялся торжественный праздничный ужин под стенами города, и у него не было возможности поговорить с Клайвом с глазу на глаз. На ужине присутствовал Умар. Он рассказал о судьбе Чанды Сахиба, и болезненные воспоминания продолжали тревожить его.
— Доблестный и благородный враг, — провозгласил Клайв, услышав эти вести. — Но ему не суждена была власть. Трагическая судьба.
«Может быть, это и правда, — думал Хэйден. — Некоторые кидают кости и выигрывают более часто, чем предсказывает математика и натурфилософия. Другим же, как Чанде Сахибу, достаются проигрыш за проигрышем. Его армия оказалась разбитой и рассеянной, и её лидера постигла самая печальная судьба. Я мог бы взять его на содержание компании, но он не мог знать этого. Как посланец Сойера и политический представитель компании, я имел на это право, и не произошло бы трагедии...»
Он услышал об этом прошлым вечером от Умара, который узнал о происшедшем от танджорского солдата, а также от носильщика и жены торговца луком. Умар рассказал обо всём между различными блюдами.
— Я слышал об этом вот что, Флинт: Чанда Сахиб с неверными маратхами заключил договор — наивно доверившись им, но договориться с ангрези испугался, думая, что попадёт в руки моего господина и тогда, как сказали обманщики, ему вырежут глаза и язык.
После закусок Умар добавил ещё:
— Чанда Сахиб собирался бежать в Карикал, туда, где французы уже много лет. Чанду Сахиба вёл плохой проводник. Человек, которому он отдал последнее богатство — великий меч, превосходящий все иные, имеющий силу повелевать молнией. В его рукояти — яркая звезда Голконды; вы знаете, о чём я говорю, Флинт Сахиб.
Хэйден взглянул на него с нескрываемым изумлением. Талвар — в руках Чанды Сахиба? Могло ли это быть?