Кроме того, каждая конференция клуба приводит к значительным «кадровым перемещениям». Зачастую малоизвестные политики после участия во встречах и дискуссиях делают ошеломляющую карьеру. Именно в процессе заседаний клуба проходило «утверждение на должность» последних президентов США и британских премьеров. Кроме того, все происходящее на конференции является предметом обсуждения на проходящих «случайно» неподалеку европейских саммитах и заседаниях влиятельных масонских лож.
«Чепуха все это — со злостью подумал Шамарин, и бросил на стол пачку отпечатанных на принтере листов — все эти аналитики, и их взгляды на тайные общества выеденного яйца не стоят».
Перед отъездом из Киева Наместник долго размышлял о том, как ему сохранить инкогнито в Италии, где православная внешность и архиерейское облачение сделают его белой вороной, и отличной мишенью для фотографов и журналистов. Представив себе заголовок газеты: «Представители Русской Православной Церкви принимают участие в работе Билдельбергского клуба» и фотографию на полстраницы, Наместник мысленно содрогнулся и немедленно отправил секретаря в самый дорогой магазин одежды. Первая попытка нарядиться в светское платье завершилась полным провалом. После того, как он примерил костюм «от Сорокина», стало ясно, что нужно срочно что-то предпринимать. Его окладистая борода без облачения потеряла всю свою осанистость, и придала церковному прелату внешность дорого одетого прощелыги.
Шамарин, из последних сил сдерживаясь, чтобы не рассмеяться при виде того, как шеф вертится у зеркала и все больше и больше при этом впадает в грех сквернословия, подсуетился, и по старым связям заказал ему в гримерной киностудии Довженко накладную бороду, которая точь-в-точь походила на его собственную, после чего тот, ворча и ругаясь, свое архиерейское достоинство сбрил.
Без бороды Наместник помолодел лет на десять, и потерял всю свою солидность. Теперь он более всего напоминал остепенившегося и разбогатевшего уголовника, а о его сане напоминали лишь глаза — злые, колючие, и проницательные.
Оставив текущие дела на попечение все такого же бесцветного Петра, Наместник, а точнее, если верить паспорту, гражданин Российской Федерации, Максим Валериевич Мостовой, проклиная Плащаницу, Синклера, Соларева, Ликаренко, а заодно и Шамарина, вылетел в Италию.
Так как Наместника лично пригласил «сам господин Рене Синклер», то все вопросы, связанные с получением визы, бронированием билетов на самолет, переездом из Милана в Стрезу, и размещением в одной из гостевых вилл, решилась с быстротой и предупредительностью, ошеломившей не только Николая Владимировича, но и самого Наместника, который был в Украине не последним человеком, и фигурально выражаясь, дома «в очередях не стоял».
На второй день пребывания в Стрезе, Синклер прислал за ними лимузин с затененными стеклами, и они, получив от сопровождающего пропуска, отправились на переговоры.
Забираясь в лимузин — четырехдверную версию «Вольво» S80 Nilsson, Наместник скептически хмыкнул. Если хозяева конференции и хотели поразить воображение «дикаря» из Украины чем-то, кроме своей высочайшей организованности, то они достигли прямо противоположного результата, потому что «Майбах-62», на котором Наместник под завистливыми взглядами доморощенного истеблишмента разъезжал по Киеву, стоил раза в три дороже, чем эта, по его мнению: «Тачка, на которой только свадьбы катать». Наместник плюхнулся на заднее сиденье, машинально поискал регулятор прозрачности крыши, понял, что тут такого нет и в помине, ругнулся себе под нос, и с недовольным видом уставился в окно.
Шамарин отметил скептический взгляд, которым его шеф окинул салон, но от комментариев воздержался. По дороге он, не обращая внимания на местные красоты, оценивал работу охраны, которая заглядывала в машину трижды с того момента, когда они выехали из отеля.
Гранд Отель де ла Боромео за две недели до открытия конференции Бильдельбергского клуба был аккуратно освобожден от всех гостей, а его персонал в полном составе отправлен в оплаченный отпуск. После этого вокруг места проведения конференции, под незримым руководством Дефо начали формироваться охранные линии безопасности. Первый круг составила местная полиция, которая перекрыла всю территорию отеля по внешнему периметру. Внутрь допускались только те, кто имели бейджи с идентифицирующими микрочипами и фотографиями — одного цвета для участников, другого для приглашенных гостей, и третьего для прибывшего невесть откуда нового обслуживающего персонала.