Сам же князь Михаил Алексеевич Филатов и его цепные псы, которые принимали непосредственное участие в издевательствах над Ольгой и ее убийстве, были моими основными целями на этом этапе. Их ждала самая незавидная участь.
Глава 8
Дверь, на которой было сосредоточено внимание всех гостей, на секунду приоткрылась и из нее выскользнула бледная, но при этом весьма довольная Елена Михайловна. Она что-то быстро шепнула супругу и вновь скрылась в кабинете.
Граф Доронин отдал какое-то приказание лакею и тотчас направился к брату, который продолжал угрюмо восседать на диване в стороне от собравшихся.
— Андрей, у тебя родился сын! — радостным голосом заявил Петр Филиппович. — С Анной Петровной все в полном порядке. Ее сейчас вместе с младенцем увезут в клинику доктора Боткина. — И граф показал взглядом в сторону каталки, которую везли через гостиную две медсестры, ожидавшие до этого в прихожей.
— Какой позор! — простонал Андрей Филиппович и обхватил руками голову. — Большего унижения в жизни я еще не испытывал.
— Ну что ты такое говоришь, братец? — ободряюще похлопал его по плечу Петр Филиппович. — Окстись! Ну и что с того, что Анне Петровне вдруг так неожиданно и несколько раньше по времени пришел срок произвести на свет дитя? Радуйся, что все прошло хорошо, и оба они в добром здравии сейчас отправятся в больницу.
— Но не на виду же у всего света! — прошипел, пронзительно глянув на брата, Андрей Филиппович. — И что это князю Зубову вдруг вздумалось устроить из этого спектакль? Это неслыханно! Это уже выходит за все мыслимые рамки приличия.
— С начальством лучше не спорить, Андрей. Ты же помнишь, скольких усилий мне стоило устроить тебя адъютантом его превосходительства? Давай простим ему этот маленький каприз. — После этого Петр Филиппович наклонился к брату и перешел на еле слышный шепот. — Ты же не понаслышке знаешь… кхм, специфические интересы и увлечения князя.
Андрей Филиппович метнул на собеседника многозначительный и блеснувший гневом взгляд.
— Но это моя супруга, а не какая-нибудь там девка из варьете! Как он посмел так унизить меня!
— Успокойся, Андрей! Возьми себя в руки! Все на нас смотрят, а ты ведешь себя, как мальчишка! — в голосе Петра Филипповича прозвучали стальные нотки. — Не смей позорить нашу фамилию!
Глава дома Дорониных резко встал с места и проследовал к дверям кабинета, из которых в этот момент показалась каталка с Анной Петровной. Его брат, сделав надо собой титаническое усилие, нервным движением руки поправил сбившуюся шевелюру, одернул лацканы фрака и, встав с дивана, ни на кого не глядя, двинулся за братом.
Анна Петровна, полулежа на каталке, устало улыбалась и прижимала к груди младенца. Все вокруг тут же расступились, освобождая путь. Вслед за каталкой, важным шагом, деловито хмурясь, шел доктор Боткин. Ему явно было не по душе такое большое скопление народа. Он с осуждением посмотрел на хозяев вечера, очевидно, не понимая, что столпотворение продолжается отнюдь не по их воле.
Сам же виновник происходящего, обладая довольно высоким ростом, возвышался над большинством окружающих его людей и при этом неотрывно смотрел то на Анну Петровну, то на новорожденного. В глазах генерал-губернатора застыла целая гамма чувств, которые он пытался скрыть, но так и не смог утаить от пытливого взора князя Островского. Тут был и интерес, и обожание, и трепет, и даже некая опасливость.
Запеленатый младенец смотрел по сторонам любопытными глазками. На его голове была надета маленькая шапочка, которая от неловкого движения Анны Петровны вдруг сбилась на бок.
— Какая чудесная белокурая головка! — воскликнул чей-то умиленный женский голос. — Настоящий ангелочек!
После этих слов граф Андрей Филиппович Доронин сначала покраснел, а потом тут же побледнел, как смерть. Мало кто заметил эту быструю перемену во внешнем облике графа, поскольку тот попытался сразу же взять себя в руки. Но от нескольких внимательных взоров она все-таки не утаилась.
И здесь было от чего краснеть и бледнеть. Ведь граф и графиня Доронины были брюнетами.
Подвал дома на Большой Морской впечатлял своими размерами и массивными опорными колоннами. Строители при возведении особняка значительно углубились в болотистую петербургскую почву. И по этой причине сводчатые помещения цокольного этажа были довольно высокими и просторными.
Но это касалось не всего подвала. В дальней его части располагалось несколько тесных, изолированных друг от друга комнат, первоначальное предназначение которых было неизвестно. Да и комнатами-то их можно было назвать только с большой натяжкой. Скорее, они смахивали на узкие чуланы или даже тюремные камеры, поскольку отделялись от основного коридора массивными металлическими дверьми. Возможно, когда-то в этих помещениях под тяжелыми запорами хранились самые ценные сорта вин.