— Выпусти меня, подонок! Я тебя уничтожу! Сотру в прах и развею по ветру! — Черная вдова вновь приняла свой истинный облик и с удвоенной силой бросилась на отделяющий ее от свободы магический барьер.
— И знаете, что самое любопытное, милейшая Аврора? — не обращая внимания на яростные крики, продолжил я. — Оказывается эта звездочка отделяется от камина. Достаточно повернуть ее против часовой стрелки и — вуаля! — Я показал Черной вдове зажатую между большим и указательным пальцем малахитовую пятиконечную звезду.
Особняк огласил ужасный вопль. Хорошо, что я заранее окружил звуконепроницаемым магическим барьером Малахитовый зал, иначе жители близлежащих домов наверняка заподозрили бы неладное и вызвали представителей власти.
На Черную вдову жалко было смотреть. Еще за секунду до этого яростная и неугомонная, сейчас она внезапно вся сжалась, поникла и притихла. Ее глаза жадно следили за зажатой у меня в руке звездой.
— У любого призрака, задержавшегося по своей воле в этом мире, должна быть связующая нить, за которую он цепляется. Обычно это какое-то невыполненное обязательство, — задумчиво проговорил я. — А вот с вами, милая леди, дело обстоит совсем иначе. Вы заранее подготовили себе якорь, который будет крепко держать вас здесь, чтобы вы не отправились прямиком в ад. Вот такая вроде бы неприметная звездочка, а какое большое дело делает. — Я равнодушно поглядел на маленький кусочек малахита, лежащий у меня на ладони. — И теперь она у меня в руках. А значит и вы тоже. — И я бросил ледяной взгляд на испуганно сжавшуюся в центре круга Черную вдову.
Она вновь обернулась миловидной женщиной и умоляюще посмотрела на меня, протянув в мою сторону дрожащую руку.
— Сжалься, мой господин, — дрожащим голосом проговорила она, и по ее щеке скатилась крупная слеза.
— Со мной эти шуточки не пройдут, миледи, — холодно усмехнувшись ответил я. — Да и сдается мне, что вы слегка переигрываете. Слеза явно была лишней.
Лицо Черной вдовы вновь стало холодным и непроницаемым.
— Вот так-то лучше, милейшая Аврора. А сейчас мы с вами поговорим, как деловой человек с деловым призраком. Просто, по существу, и без лишних эмоций. И когда этот разговор окончится, надеюсь, вы измените свое мнение на мой счет.
Глава 14
Александрийский театр в этот вечер был по обыкновению заполнен народом. Ставили «Гамлета». Пьеса была невероятно расхвалена всеми Петербургскими новостными агентствами. Те зрители, у кого были зарезервированы места в партере или в ложах на весь сезон, не спешили занимать свои места. Особенно это касалось привилегированных особ, которые снимали места в бенуаре. Они являлись на представление в середине, а порой даже и под конец первого акта. Этим они как бы говорили всем и каждому: «Посмотрите, я настолько богат и влиятелен, что могу позволить себе приходить, когда заблагорассудится, несмотря на то что мной оплачена аренда за весь сезон».
В наши дни весь свет Петербургского общества, впрочем, как и сто, и двести лет тому назад, ходил в театр не для того, чтобы увидеть очередную блистательную постановку талантливого режиссера, а чтобы себя показать и на других посмотреть. И конечно же, когда открывалась дверь в очередную привилегированную ложу, многие в зрительном зале отрывались от происходящего на сцене и с любопытством бульварных газетчиков начинали разглядывать в бинокли вновь прибывших зрителей. Их интересовало все: кто? когда? с кем? как одет? куда смотрит? о чем говорит? Да, были и такие умельцы, которые могли прочитать по губам каждое, вроде бы втайне произнесенное, слово. Поэтому знатные дамы носили с собой весьма модные и в этом сезоне веера, которыми могли загораживать свои прелестные уста, переговариваясь со своими собеседниками, а мужчины неизменно принимали скептический вид, подпирая большим пальцем подбородок и частично загораживая рот оставшимися.
В Александрийском театре ничего не менялось. Выработанный веками негласный этикет действовал непреложно и всеохватывающе.
В середине партера, на лучших местах расположился барон Пирогов Иван Владимирович, вассал князей Филатовых. Рядом с ним восседал его молодой протеже дворянского происхождения Дятлов Роман Тимофеевич. Барон везде таскал его с собой, чтобы на его фоне выглядеть более значительным и преуспевающим. Роман Тимофеевич не обладал ни титулами не землями. Зато в его характере была незаменимая и весьма полезная черта, которая и помогла ему коротко сойтись с бароном Пироговым. Роман Тимофеевич был неисправимым подхалимом и ничего не мог, да, если честно, и не хотел, с этим поделать.