— Насколько я понимаю, сударь, по этой же причине он, до появления у меня, служил графу Волкову? — Я решил осторожно прозондировать почву.
— Граф Волков был абсолютно неуравновешенной личностью, как и его бастард. Но в то время у меня не было альтернатив. И тут появляетесь вы.
— И граф Волков сразу же стал не нужен, — набравшись наглости, продолжил я мысль собеседника.
— Можно и так сказать, князь. Мне, знаете ли, важна не только цель, но и способ ее достижения. Я думаю, вы согласитесь со мной, что граф Волков был не лучшим вариантом.
Почувствовав, что мои весьма вольные вопросы не воспринимают в штыки, я продолжил нажим:
— А в чем состоит ваша цель, сударь? Признаться, я пока не очень-то понимаю.
— Моя главная цель — благосостояние и процветание нашей империи, — немного помолчав, ответил мне голос. — Буду с вами предельно откровенен, князь, так сложились обстоятельства, что из-за моих юношеских ошибок мой старший брат вынудил меня отречься, сами знаете, от чего, в пользу его старшего сына. Тогда я был молод и глуп. И сделал это без особых сожалений. А сейчас пришло время расплаты. И мне приходится подчищать за моим обожаемым племянничком. Точно так же, как его отец подчищал за мной. Я готов нести этот груз. Но вы даже представить не можете, чего бы добилась наша страна, если бы я тогда не пошел на поводу у брата. — Голос в трубке немного помолчал. — Но речь сейчас не об этом. Уверен, князь, вы прекрасно осведомлены, что у нас появились могущественные враги. Их планы давно нам известны. Приближаются очень тяжелые времена. И нашей империи нужна сильная армия. Представьте, насколько увеличится ее мощь, если на нашей стороне будут сражаться монстры из аномалий. Теперь вы, надеюсь, яснее понимаете мою цель?
Я задумчиво смотрел на лежащий передо мной телефон, пытаясь понять, насколько с этого момента изменится моя жизнь. Какие передо мной откроются перспективы? И вместе с тем, какие будут наложены ограничения? Я не горел особым желанием быть проводником чужой воли. Учитывая, как вел дела с помощью моего дяди нынешний император, его вряд ли можно было обвинить в излишнем гуманизме. Быть соучастником уничтожения ни в чем не повинных людей я не хотел. С другой стороны, ни для кого не секрет, что у нас очень натянутые отношения с Великобританией, Германией и их сателлитом — Польшей. Дела на западной границе империи в любой момент могли пойти по самому взрывоопасному сценарию. И в случае нападения на наши земли, я готов был встать в ряды защитников. Но чтобы не случилось, я никогда не стану выполнять преступные приказы, даже если их будет отдавать мне лично сам император.
— Да, сударь, — ответил я. — Но боюсь, я человек не военный и выполнять чужие приказы не приучен. Да и способности мои вы уж слишком преувеличили.
— Если вы вольетесь в наши ряды, мы предоставим вам очень широкую автономию и всестороннюю поддержку. Да и время для совершенствования ваших навыков пока еще есть. Но, как это не печально, с каждым днем его остается все меньше и меньше.
— Когда вы это говорите, сударь, у меня нет причин вам не доверять. Но согласитесь, даже ваши самые благие начинания могут разбиться о волю императора. Вы вскользь упомянули, что при вас страна могла бы добиться гораздо большего. И здесь я полностью на вашей стороне, поскольку знаком с вашим курсом и реформами. Точнее, с теми из них, которым был дан ход. Но некоторые важные инициативы были незаслуженно отвергнуты. В этом я вижу основную проблему. Вы уж простите за откровенность, но без вас империи пришлось бы несладко. И если вы действительно ставите во главу угла интересы государства, а не его государя, то… — Я прервался и многозначительно замолчал.
— Признаться, ваши речи меня удивили, князь. Приятно удивили. Но сейчас не время…
— Если император с вашей помощью победит в войне, то время будет безвозвратно упущено. Он будет победителем. Ни вы, ни армия, ни народ, а только он. Он навсегда упрочит своею власть. И вы прекрасно это понимаете.
Последовало долгое молчание.
— Князь, мы с вами ходим по очень тонкому льду, — раздался из трубки приглушенный голос. — За такие речи полагается смертная казнь.
— Возможно найдутся те, кто предпочтет умереть, а не жить в стране, где высокие посты занимают такие, как князь Зубов. Вы думаете что-то изменится после его ухода? Не исключено, что на его место придет кто похлеще.
— А вот это мы еще посмотрим, — услышал я отдающий сталью голос. — Но, как бы то ни было, князь, нам не стоит продолжать эту тему. Пока. Теперь же давайте вернемся к текущим делам. Поскольку мы с этого момента связаны общими тайнами и, смею надеяться, общими целями, то нам нужно как-то поддерживать связь. И лучшего варианта, чем Леопольд, я предложить пока не могу.