Когда князь увидел меня, его глаза расширились от удивления. Лишившись на какое-то время дара речи, он лишь открывал рот и шумно глотал воздух, словно пойманная рыба.
Я презрительно ухмыльнулся и, закинув ногу на ногу, подождал, пока он придет в себя.
— Добрейшего вам дня, Михаил Алексеевич. Как вам ваши новые апартаменты? Не слишком ли тесно? — равнодушным и чуть скучающим тоном спросил я.
После моих слов глаза князя налились кровью. Он вскочил с койки и порывисто шагнул в мою сторону. Кандалы с громким звоном натянулись, напоминая бывшему вельможе, что он уже не у себя во дворце.
— Ты-ы⁈ — взревел он громким голосом. — Так это все ты⁈
Князь яростно дернул ногой, пытаясь освободиться, но, увидев вбежавшего в камеру караульного, быстро взял себя в руки и угрюмо опустился на койку. Солдат погрозил ему дубинкой и, убедившись, что узник успокоился, вышел обратно в коридор.
— Как видите — я, — прозвучал мой холодный ответ. — Боюсь, вы слишком поверили в свою безнаказанность, князь. И перешли черту, которую не стоило переступать. — Я достал из кармана Ольгину фотографию. — Помните ее? Вам не стоило ее трогать. Это была только наша с вами война. Вы же поступили, как последний трус и подлец. Ваши головорезы уже мертвы, а их командира пожирает адский червь. Да и вас, смею заверить, ждет весьма незавидная участь.
— Мерзкий недоносок! Мальчишка! Это тебе с рук не сойдет. Ты поплатишься, помяни мое слово! Мой брат…
— Ваш брат от вас отрекся! — резко перебил я князя. — Он публично заявил, что был не в курсе всех ваших злодеяний и теперь у него нет брата.
— Что-о⁈ — ошарашенно пробормотал князь, хватаясь за сердце.
— Ваш брат поступил благоразумно, как бы цинично это не звучало, — ледяным голосом произнес я. — Он сохранил свой род. И даже если это была просто игра на публику…
— Я уничтожу этого выскочку! — воскликнул вдруг в исступлении Филатов. — Я его утоплю! Захотел выйти сухим из воды? Ну уж нет, паскудник! Он всегда мне завидовал, всегда пытался занять мое место. Он ничего не получит! Я все расскажу! Все! — В глазах князя сверкнул огонек зарождающегося безумия.
Похоже, дело оборачивалось даже лучше, чем я думал. У братца-то, оказывается, рыльце было тоже в пушку. Глядишь, так и весь их род, держащийся сейчас на оставшемся Филатове, может быть признан угасшим. Главное, сейчас поддержать этот страстный порыв князя и не дать ему остыть.
— Одумайтесь, князь. — Я попытался чтобы мой голос звучал искренне и доверительно. — Речь идет о сохранении вашего рода. Если с вами уже все понятно, то…
— Мой род умрет вместе со мной! — неистовствовал Филатов. — Я никому не позволю пользоваться плодами моих тяжких трудов. И не тебе меня учить, подонок! Охрана! Я не хочу больше видеть этого мерзавца! Позовите мне следователя, сейчас же!
Поручик уже был возле меня и гневно сверкал глазами в сторону заключенного.
— Как ты смеешь оскорблять его сиятельство! — заорал он на Филатова. — Трое суток карцера! Но сначала мы тебя поучим хорошим манерам! — И офицер дал знак караульному. Тот вытащил дубинку и, осклабившись, двинулся к бывшему князю.
Но я остановил поручика. Мне было важно, чтобы у Филатова не отбили его страстное желание пообщаться со следователем.
— Не стоит, офицер, — успокаивающе произнес я, засунув ему за обшлаг мундира сторублевую купюру. — Сейчас очень важно вызвать следователя, — тихо добавил я. — Похоже, ваш арестант готов на чистосердечное признание. Поспешите, пока он не передумал. Уверен, что после такого начальство отметит вашу примерную службу.
В глазах поручика промелькнуло понимание и вместе с ним вожделение. Похоже, он уже давно мечтал о повышении, которое позволит ему выбраться из этого унылого места.
— Комаров! — гаркнул он караульному. — Отставить наказание и карцер! Переведите арестанта в комнату для допросов.
Я бросил прощальный взгляд на доведенного до сумасшествия князя и со спокойным сердцем направился к выходу из тюремного коридора. Моя миссия здесь была завершена. И завершена более чем успешно.
Сыновья князя Филатова по самому высочайшему распоряжению уже лишились титула. Скоро это ждет и его бездетного брата. На этом один из сильнейших родов империи закончит свое существование, а все имущество перейдет в доход государства. Дефицит имперского бюджета был огромен и такое существенное вливание явно будет в интересах Государя. Поэтому проблем с отстранением последнего Филатова от княжеского титула возникнуть не должно.
Вполне довольный собой я покинул стены Петропавловской крепости и направился на заранее снятую для себя квартиру. Она была довольно скромной. Всего в три комнаты: гостиная, кабинет и спальня. Однако и задерживаться там надолго я не собирался. Мне требовалось всего лишь два-три дня. После этого я вновь стану князем Островским и приступлю к финальной части моего плана.