- Ронни, я хочу, чтобы мы вместе с Валериком побыли хотя бы несколько дней в Зелёном Доле. Мне хочется показать ему ещё раз те места, где я выросла. Давай поведём там эти последние дни втроём. Обещаю, что не потащу вас в город.
Алмарон задумался. В этом городе они прожили всего полгода и с наступление осени покинули его навсегда, но Иримиэль часто рассказывала сыну о Зелёном Доле. Он улыбнулся и честно признался:
- Меня туда что-то не очень тянет, Ири, да, к тому же Валарестон хотел подготовить нам какой-то подарок. Давай спросим его?
Принц встал, обнял жену, поцеловал, они вместе вышли из кабинета и, подойдя к комнате сына, постучали в дверь. Оттуда донёсся звонкий мальчишеский крик:
- Ой, не входите! Я делаю подарок для папы и мамы!
Иримиэль громко сказала:
- Валерочка, мы с папой хотели пригласить тебя в Зелёный Дол, в тот лес, в котором я росла, когда была маленькой. Ты хочешь побывать там вместе с нами?
Послышались торопливые шаги, дверь приоткрылась и мальчик, чей нос был испачкан желтой краской, сказал:
- Мамочка, пап, я уже скоро закончу. Через полчасика. Хорошо?
- Хорошо, милый. - Сказала принцесса ласковым голосом и погладила сына по голове - Ты можешь не торопиться, ведь ещё только полдень. Когда ты будешь готов, тогда мы и отправимся. Мы будем жить в этом лесу, как настоящие рейнджеры. Там очень красиво.
Через три с половиной часа они сидели втроём на вершине горы Орлиной, смотрели на Зелёный Дол и принцесса Иримиэль с грустью констатировала, что он очень сильно изменился за эти годы. Вдоль заповедного леса на пойменных лугах было построено несколько больших дачных посёлков и что самое неприятное весь лес пересекала широкая просека. К морю тянули линию электропередачи, которая, словно бы разрубила заповедник, но ещё не до конца. Мальчик посмотрел на Зелёный Дол и с обидой в голосе спросил мать:
- Мам, они что, совсем глупые? Разве они не понимают, что лесу больно? Зачем они сделали так?
Алмарон огорчённо вздохнул и в то же время обрадовался, что вопрос был задан не ему, но всё же ответил сыну сам:
- Валарестон, среди этих людей, которые работают внизу, нет ни одного рейнджера и они просто не понимают, что творят. Твой дедушка Талионон, бабушка Вилваринэ, Одакадзу со своими друзьями создали здесь для мамы самый удивительный лайкваринд из всех тех, которые я когда-либо видел в своей жизни. Лайкваринд, которому даже не нужен рейнджер, чтобы ухаживать за ним, но люди не понимают этого. Правда, кроме этой линии электропередачи здесь больше ничего не будут строить и Зелёный Дол всё равно останется заповедником, так что этот лайкваринд выстоит. Мы можем уйти, сынок, и оставить всё, как есть, а можем остаться и сделать так, что все животные в этом лесу станут очень хитрыми и людям станет очень трудно их выслеживать и тогда они не станут добычей браконьеров. Ещё мы с мамой можем сделать некоторых из тех людей, которые работают в заповеднике, немножко рейнджерами. Как ты намерен поступить, король Валарестон? Уйти прямо сейчас или остаться, чтобы помочь лесу?
- Конечно остаться! - Возмущённо воскликнул мальчик - Вот ещё новости! Я, король Эльдамира, и потому никогда не брошу мамин лайкваринд в беде.
Принц Алмарон улыбнулся и воскликнул:
- Тогда за работу, ребята! Спать в ближайшие трое суток вам уже не придётся. Обе половины леса ещё соединяются, а значит нам не нужно разбиваться на две команды. Давайте спустимся вниз, вон в те заросли, и я научу вас делать на вид вполне безобидные, но очень опасные для каждого, кто захочет обидеть лес, лайкваринды. Ты, Валар, займёшься животными, сделаешь их недоверчивыми и очень осторожными, а ты, Иримиэль, птицами и особенно насекомыми, ну, а я научу деревья сражаться с браконьерами. Попутно я проведу большую разведку и выясню, что за народ работает в заповеднике.
Через трое с лишним суток они покинули Зелёный Дол, но он стал совсем другим лесом и если раньше был приветливым и звонким от птичьих трелей, то теперь сделался тихим, угрюмым и угрожающе опасным, что сразу же заметили рабочие, строящие линию электропередачи. Молодой мужчина, который пошел через лес ещё до завтрака на хорошо знакомую ему лужайку за земляникой, чтобы порадовать молодую, смешливую повариху, за которой ухаживал, вернулся уже через полчаса с длинной, кровоточащей царапиной и пока та обрабатывала царапину зелёнкой, шипя от боли ругался: