— О! Я всегда «за»! — обрадовался он.
— Кстати, вы про кодовое слово забыли, — подметил я.
— Ой, точно, прошу прощения… Мана-клещ!
— Да вы чего⁈ — воскликнул я. — Это я должен произносить, а не вы!
Вот ведь дубина, честное слово… Какая с ним может быть конспирация? Если бы на моём месте сейчас оказался двойник, благодаря Широкову он бы узнал кодовое слово. А дальше заявился бы к Светлане Бронниковой и смог навредить ей или студентам из нашего кружка.
— Простите, простите, — закивал Николай. — Но я уверен, что сейчас вы — это вы. Ваш двойник ведёт себя иначе. Мне кажется, ему не удаётся вас копировать.
Кстати, любопытный момент… Единственный человек, который плотно контактировал с моим клоном — это Арина Прокофьева. В идеале, конечно, стоит расспросить её. Если она вообще придёт на завтрашние занятия.
Учитывая, в какую авантюру её втянул мой двойник, я даже прогул ей ставить не стану, если вдруг она решит отсидеться дома.
Обсуждая лекарские темы, мы с Николаем быстро добрались до одного из отдалённых районов Саратова и остановились около здания, на втором этаже которого располагалась квартира Олега и его семьи.
— Вот здесь, — Николай указал на перекрёсток. — Он стоял здесь и наблюдал за тем зданием. Смотрел до тех пор, пока из него не появились описанные мной люди. Только я не знаю, кто они такие.
— Это — моя семья, — объяснил я. — Пойдёмте, заглянем к ним в гости.
— Мне как-то неловко, если честно. Я лучше подожду на улице, — принялся отнекиваться Николай.
— Вы сами за мной увязались, Широков, — напомнил я. — Значит, будете ходить рядом со мной. Так уж и быть, доверю вам особое задание. Проследите за улицей с балкона.
Всё-таки он — всего лишь студент. Я отвечаю за его безопасность. Нельзя, чтобы он в столь позднее время ошивался около дома, где совсем недавно мелькал крайне опасный человек.
Если мой клон вообще является человеком. По сути, это — гомункул. Искусственно созданный человеческий организм. В средневековье некоторые алхимики пытались создать такого. Но так ничего и не добились.
Но сейчас речь о моём мире. Тут, судя по всему, у них всё же появились какие-то наработки! И кто-то активно ими пользуется.
Я внимательно осмотрел улицу в поисках клона. Убедился, что на ней вообще нет ни одной души, и только после этого мы с Николаем поднялись на второй этаж, где обитали мои родственники. Я тихо постучал в дверь, надеясь, что они ещё не уснули.
Серёжа точно уже спит, так что слишком уж шуметь точно не стоит.
— Кого там черти носят? — послышался сонный голос Олега Мечникова.
— Дядь, это я — Алексей, — прошептал я. — Дело срочное. Открывай.
— Мать моя женщина… — услышал я причитания Олега, затем прозвучал звон сдвигающихся задвижек, и дверь в квартиру распахнулась.
Передо мной стоял дядя в нижнем белье, причём без протеза. Видимо, на ночь он его снимает, как я и советовал.
— Алексей, что стряслось? — удивлённо спросил он. — Ты бы пораньше заглянул, что ли… — Олег перевёл взгляд на Широкова. — А это ещё кто?
— Я — Никола…
— Это мой студент. Впусти нас, — перебил Широкова я. — У нас проблемы. Твоей семье может угрожать опасность.
Дядя тут же отпрыгнул от входа, позволив нам войти, затем запер дверь и тихо произнёс:
— Ну почему каждый раз, когда ты приходишь, речь всегда заходит о смертельной опасности?
Широков запомнил суть задачи, которую я ему дал, и поспешно прошёл к окну. Аккуратно выглянул из-за занавески и принялся наблюдать за улицей. На балкон без разрешения Олега он выходить не стал.
— Катя с Серёжей спят? — прошептал я.
— Да, — кивнул дядя. — Только-только парня уложили. В нём энергии — хоть отбавляй. Он мне сегодня чуть протез не оторвал!
— Послушай меня внимательно, — я схватил Олега за плечи. — Знаю, что в это сложно поверить, но по Саратову бродит мой двойник. Вы с Катей его пока не встречали?
— Двойник? — удивился дядя. — Нет…
— А он вас встречал. Наблюдал за вами, когда вы вышли погулять несколько часов назад, — объяснил я. — С этого момента всякий раз, когда перед вами оказываюсь я, лучше проводить дополнительную проверку. Мы с Николаем решили пользоваться кодовыми словами. Если ещё раз увидишь меня, сразу спроси, как зовут нашего домового.
— Домового? — нахмурился Олег. — Да я сам не помню, как эту скотину вредную звать! Кстати, он там живой хоть?
— Живее всех живых, если так вообще можно говорить о духах, — усмехнулся я. — Доброхот. Запомни это имя. Если при встрече я начну отнекиваться, уходить от темы или назову другое имя — будь аккуратен. Это будет означать, что перед тобой наш общий враг.