— Вижу, не зря съездила, — Кайрэн довольно глядел на обилие пакетов у ног жены. — Понравилось? Извини, что не предупредил. Я думал, Аяко после обеда зайдет.
Он так просто говорил об этой своей подружке, что на Мару снова накатило раздражение. Конечно, он не обязан раскрывать перед ней всю свою жизнь, но эта японка слишком активна и любопытна. И лезет так, что попробуй сдвинь ее в сторону.
— У тебя был с ней роман? — неожиданно для самой себя выпалила Мара. Конечно, она не имела права на такие вопросы, но раз они одна команда с Японским Богом, она должна знать. Кто разберет эту японку? Подсунет Маре рыбу фугу и все, хана наивной русской девочке!
Кайрэн удивленно прищурился, чуть склонив голову, он не торопился с ответом, пристально разглядывал Мару, словно искал на ее лице то, что она не сказала вслух. И конечно, вогнал девушку в краску. Но Мара молчала, да она слова не скажет, пока он не ответит на ее вопрос! В ушах до сих пор ручейком журчал веселый смех Аяко, когда она водила Мару по магазинам.
— С чего такой вопрос? Ая тебе что-то сказала? — наконец ответил Японский Бог и добавил, увидев, как Мара еще больше нахмурилась. — Нет, мы просто друзья.
— С этой дурацкой фразы обычно все и начинается, — сварливо прошипела Мара. — Нет, она не говорила прямо, но дала понять, что хорошо тебя знает. Почему ты не сказал, что из старинного рода и что у тебя было… было много девушек… в смысле, Аяко сказала, что ты очень популярный жених. А ты зачем-то поехал в Россию за невестой, хотя и тут русских немало.
— Ничего с ней не было у меня и не будет, — Кайрэн подошел к Маре, аккуратно перешагнув через ворох пакетов и положил руки ей на плечи. — Я же говорил, пока мы вместе, то есть пока женаты, никаких интрижек.
“А после?! — захотелось закричать прямо в лицо Японскому Богу. — А что будет потом?!”
— Поменьше слушай Аяко, она хорошая девушка, но порывистая и немного капризная. Ну и любит совать свой нос в чужие дела. Это мой косяк — у меня нет времени сейчас водить тебя по магазинам, но у нас здесь и правда все немного по-другому и когда Аяко предложила помощь, я не стал отказываться.
Вид у Кайрэна был непривычно растерянный, да и уставший. Мара запоздало подумала о том, что он в отличие от нее полдня уже носился по своим делам, а еще он и не обещал все время быть с ней. Наоборот, их поездка — часть их делового контракта, а личное… личное вообще под большим вопросом. И его поцелуй сегодня в самолете ничего не значил на самом деле.
— Аяко и правда мне помогла, сама я бы столько не купила, да и правда тут как-то особенно жарко. Ты решил свои дела?
Мара в тайне надеялась, что остаток дня они проведут вместе, ради этого она готова была отказаться от сна, хотя глаза у нее уже слипались.
— Я привез нам обед. И еще есть кое-что, насчет вечера. — Говорил Сайто с явной неохотой. — Надеялся, что это удастся избежать, но тебе придется пойти со мной вечером на ужин с моим деловыми партнерами, скажем так. К счастью, они не говорит по-русски и тоже будут с женами.
— Ого! — только и могла сказать Мара. С одной стороны, было очень страшно, она ведь совсем не подготовлена к такой встрече. А с другой — было жутко интересно посмотреть на тех, с кем работает ее муж, оказаться в настоящем японском ресторане, да и выгулять одно из двух коктейльных платьев, которые только что купила.
— Давай пообедаем, и я тебе все расскажу.
Еда, к счастью, оказалась вполне себе европейской, которую есть можно было нормальными вилкой и ножом. Мара и не знала, что настолько проголодалась. Жуя бургер, она старалась запоминать все, что говорил Сайто. В принципе, ничего сложного — хорошо и скромно выглядеть, улыбаться. Не забыть поклониться, не так, как это делают сами японцы, обычного вежливого кивка будет достаточно. Отвечать коротко и по существу, держать дистанцию.
— Заеду за тобой в шесть, будь готова к этому времени, а пока отдыхай и лучше поспи немного.
У Кайрэна зазвонил мобильный, он тут же ответил что-то по-японски и начал собираться.
— Да ты не поел ничего!
— Мне нельзя опаздывать.
Что-то в нем неуловимо изменилось, стал еще более собранным, даже жестким, что ли. И было видно, насколько ему важно то, что сейчас происходило. Будто та жизнь в Москве, которую он вел, была ненастоящая, на чиле, а вот здесь он такой, какой и должен быть. А может, Мара просто очень устала?