— Эль, может это не моё дело, но я должен тебе сказать, ведь теперь мы, вроде как, семья, — полубог тяжело вздохнул и продолжил: — Этас знает и знал, что ты живёшь у родителей. Нам с большим трудом удалось уговорить его дать тебе время… Ты должна рассказать ему о своей беременности. Если он узнает о случившемся в деревне… — Алгей издал нервный смешок, — мне и Келу несдобровать.
Я удивлённо посмотрела на друга. Он, видимо, прочитав в моих глазах сомнение, пояснил:
— Не удивляйся, хоть мы и полубоги — Этас в гневе очень страшен и надрать нам задницы вполне может. Убить не убьёт, но хорошенько потрепать в состоянии.
Я нервно улыбнулась, кивая головой в знак того, что услышала его. И всё же осторожно, тихим голосом произнесла:
— Понимаешь, я ещё не готова…
И отвела взгляд, боясь увидеть в них осуждение. Минутное молчание.
— Не знаю, что произошло между вами, но он отец детей и должен знать об этом. Будет лучше, если он узнает эту новость именно от тебя, поэтому сделай это сама, пока не стало слишком поздно, иначе последствия твоего промедления не понравятся никому. Особенно тебе, Эль. Это я тебе говорю, как мужчина, понимая его чувства и себя ставя на его место.
Было видно, что этот разговор даётся Алгею нелегко.
— Хорошо, я подумаю, — наконец ответила я, нервно покусывая нижнюю губу.
К вечеру к нам присоединились девочки. Они выглядели свежими и жизнерадостными. Солнце, море и отдых в целом дало нам много позитива и силы двигаться дальше, не оборачиваясь назад.
Гостили мы у Алгея ещё четыре дня, но всё хорошее заканчивается быстро, так и отдых подошёл к концу. Пора возвращаться, работу, никто не отменял, а отпуск за свой счёт не может продолжаться вечно.
Дочери поступили в универ и колледж, поэтому нужно всё узнавать, через неделю первое сентября, а у нас ничего не куплено: ни тетрадей, ни рюкзаков. От слова ничего.
Да и в поликлинику на учёт по беременности нужно встать, так что дел по горло.
Решено было отправить Лизу обратно к деду, но при условии, что она сможет нас посещать в любое время, когда пожелает и, самое главное, больше не будет сбегать, не предупредив деда.
Она и сама горела желанием вернуться, а на магическое обучение смотрела уже другими глазами. Поняла, насколько важно быть подготовленной, и во взрослую жизнь хотела вступить не размазнёй, а вполне успешной во всём леди, умеющей постоять как за себя, так и за других.
Алгей сам решил отвести её и провести с дедом Светлоликим переговоры по поводу меня и Лизы.
Портал наш новоявленный родственник открыл в Московскую квартиру. Не успела я переступить порог дома, как на мне повисли, визжа от радости, а затем знакомый голос счастливо заорал:
— Хозяйка вернулась!
На миг оглохла, а когда очнулась — мгновение назад тихая квартира наполнилась громкими звуками: наши питомцы с радостным скулежом поспешили навстречу.
Боже, я действительно дома, и меня на самом деле обнимают, целуют в щеки и зовут на кухню пить чай. Почувствовала невероятное счастье.
Тимка, всхлипывая и утирая слёзы рукавом, принялся причитать о нашей безответственности:
— Элечка, ну разве можно так надолго уезжать и оставлять меня одного?.. Я уже отчаялся увидеть вас… Никогда я ещё не переживал так за свою хозяйку-ууу! Я перестал тебя-я-я-аа на какое-то время ощуща-а-а-ать, уж думал о самом худше-е-е-ем...
Он подошёл к Лолите и Лиле. Обнял их по очереди, не переставая при этом лить слёзы:
— С вами и вовсе состаришься раньше времени, волосы скоро сединой покроются…
— Тим, а, Тим, ну ты чего? С нами всё хорошо, слава Богу — всё обошлось, — не выдержала Лолита.
Она присела на корточки и в ответ обняла домового. Видно было, что он переживал за нас, волновался.
Такое приятное чувство — быть нужной, ощущать заботу, тепло… Мы с Лилой не выдержали и присоединились к обнимашкам. От этого наш Тимка растрогался ещё больше, но, взяв себя в руки, запричитал теперь уже на другую тему: насколько мы исхудали, а увидев наших фамильяров так обрадовался, что простил нас за считанные секунды.
Фамильяры наши значительно подросли с момента своего прихода и выглядели не дрожащими брошенными маленькими зверьками, а вполне ухоженными домашними питомцами.
Мой песец, Лаки — так вообще внешне походил больше на лису, только чистейшего белоснежного цвета, без примеси в окрасе: большие округлые уши, шикарная меховая шубка, маленькая, заострённая мордочка, рот, усеянный мелкими, острыми зубками, и большие голубые, но при этом очень хитрющими глазки.