— Это были предметы необходимости, а не подарки.
— Тебе жаль уезжать отсюда?
— Очень, потому что это означает, что Дик опять встанет между нами, если только ты не изменила своего мнения.
Если бы только Кейт могла сказать ему, что ей не надо делать выбора, но по странной причине она по-прежнему испытывала чувство долга перед Диком. Он звонил каждый день, и сначала ее удивляло, что его совсем не интересуют ее отношения с Дексом. Этого нельзя было объяснить тем, что ему требовалось решать свои личные дела. Но потом Кейт узнала, что Декс сказал Дику, будто взял ее в Лос-Анджелес потому, что она боялась оставаться в Москве после нападения.
В тот вечер Дик снова позвонил. И Кейт услышала:
— Декс говорит, что ты пока не в состоянии присоединиться ко мне. Хорошо, иначе ты улетела бы домой.
— Домой? — повторила Кейт.
— Да, мне кажется, ты собиралась в Лондон. Слава богу, что ты осталась, Кейт. Иначе был бы скандал.
Дик сообщил, что съемки фильма благополучно продолжаются, а у Сильвии появился поклонник — французский граф, ловкий и уважаемый банкир с солидным состоянием, который, путешествуя по Золотому кольцу России, задержался из-за нее в Суздале.
— Конечно, она его не любит, но поговаривают, что ей не терпится стать графиней. Правда, ей нужен толчок, чтобы принять решение, и я собираюсь ей в этом помочь.
Декс с нетерпением ждал, когда Кейт закончит разговор, поэтому она не стала спрашивать, что Дик имел в виду, и она вспомнила об этом только сейчас, когда поняла, что, возможно, Декс влюблен в нее.
— Так ты решила, Кейт? — Голос Декса вернул ее к действительности.
— Нет еще. Я…
Продолжить ей помешало появление Тома, который объявил, что ужин готов, и Кейт вздохнула с облегчением, что можно сменить тему.
— Предпочитаешь пить шампанское или перейдешь к вину? — поинтересовался Декс, когда они сели за освещенный свечами стол.
— Я покладиста, но ты это уже знаешь, — улыбнулась она.
— Другими словами, ты выбираешь шампанское! — Декс попросил Тома принести еще одну бутылку.
— Похоже, сегодня ты не жалеешь денег, — поддразнила его Кейт.
— Я просто подумал, что тебе надоело дешевое пойло из местного супермаркета, — усмехнулся Декс.
— Могу поспорить, ты его никогда не пробовал.
— Только один раз. Хотел сравнить его с французским вариантом.
— И твое собственное, конечно, оказалось лучше всех? — нежно осведомилась она.
— Я ведь обещал показать тебе мои виноградники?
— Но я не стану настаивать. Я ведь знаю, как ты занят.
— Для тебя я всегда могу найти время, — заявил Декс. — Кстати, неплохо было бы их посетить. Ты как?
— С удовольствием. — Если это означает провести с ним дополнительное время, Кейт готова была лететь хоть на Луну.
— Придется лететь в Сан-Франциско, ближе некуда. Но оттуда мы легко доберемся до виноградников. Это примерно сто двадцать пять миль или около того, и доедем мы туда за пару часов или полетим на вертолете, если захочешь.
Принесли шампанское и буайбесс, и Кейт заявила, что никогда не пробовала более вкусного рыбного супа.
— У него свежий вкус моря, — заметила она.
— Неудивительно, ведь рыба была жива, до того как Бертольд положил ее в кастрюлю, — сухо сообщил Декс.
Кейт скорчила гримасу:
— Ты мне испортил аппетит.
— Ничем не отличается от устриц, — улыбнулся он. — Проскальзывая в горло, они как раз обсуждают последние цены на жемчуг!
— По этой причине я их никогда не пробовала.
— А каковы другие причины?
— Они серые и скользкие.
— Удивительно, что такая несимпатичная вещь может быть одним из самых дорогих деликатесов. Кстати, устрицы повышают половое влечение, — с лукавой улыбкой добавил Декс.
— Должно быть, ты поглощаешь их тайком?
— А ты почему этого не делаешь?
Кейт засмеялась и коснулась его руки.
— Ты же знаешь, я люблю тебя.
— Ты уже мне это говорила несколько раз, — торжественно заметил Декс. — Тот, кто утверждает, что повторение скучно, — лжец!
Кейт прикоснулась к губам салфеткой и откинулась на спинку стула.
— Ты всегда становишься другим, когда приезжаешь сюда домой? — спросила она.
Декс удивленно взглянул на нее:
— Я и понятия не имел. Ну-ка, поделись.
Кейт пожала плечами и глубоко вздохнула:
— Твое чувство юмора острее, ты выглядишь моложе, судишь менее предвзято, менее сдержан, более…
— Эй, постой! Ты говоришь так, словно я Джекил и Хайд. Неужели дома я такой невоспитанный хам? — с притворным ужасом спросил Декс.
— Хам, зато с тобой не скучно.
Декс довольно улыбнулся:
— Если это правда, а я в этом уверен, моя златовласка, тогда именно ты вызвала эту перемену. Никто никогда меня так не дразнил.
— Даже твоя семья?
— Я единственный сын в семье.
— Все ясно, — лукаво улыбнулась Кейт.
Когда подали кофе, Декс предложил ей потанцевать.
— Будет здорово для разнообразия подержать тебя вертикально, — пошутил он.
— А обычно надоело?
— Тебе придется придумать что-то новенькое, чтобы пробудить мой интерес!
Странно, но Кейт нравилось обмениваться с ним сексуальными шуточками, а ведь прежде ей это было скучно. Но все, связанное с этим человеком, казалось ей интересным, и все другие по сравнению с ним выглядели ничтожными. Легкое прикосновение могло пробудить в ней страсть, и часто она пугалась ее. Было сложно находиться с ним в одной комнате и не прикоснуться к нему, испытывая острое желание обнять его, поцеловать, предаться любви. Декс завладевал всеми ее мыслями, и только с ним Кейт была спокойна.
Декс танцевал свободно и непринужденно, владея своим телом столь же ловко, как пианист управляет своими пальцами, порхающими по клавишам, и Кейт отдалась прелести мелодии: ее юбка взлетала в воздух, волосы рассыпались по широкому плечу Декса, ее щека касалась его щеки, и она чувствовала возбуждение. Она медленно подняла глаза и увидела над воротником его голубой шелковой рубашки вьющиеся седые волоски. Декс всегда консервативно одевался, не любил франтовства, и его костюмы, даже спортивные, хотя и отличались безупречным покроем, все были сдержанны по стилю и цвету. Единственным украшением служили часы «Булгари» из золота и стали, он не носил золотых цепочек, браслетов и перстней.
— Почему ты молчишь? — спросил Декс, когда чувственный голос Карли Саймон запел «Никто не делает этого лучше».
— Не люблю разговаривать во время танца, — ответила Кейт. — Зачем пытаться перекричать музыку?
— А мне нравится, когда мне на ухо шепчут ласковые глупости.
Декс привлек Кейт ближе к себе, но теперь движения его тела не были продиктованы ритмом, а представляли собой чувственные прикосновения его бедер и твердой груди.
— Как насчет того, чтобы пойти наверх и доказать, что «никто не делает этого лучше»? — прошептал Декс, когда пластинка закончилась. — Я так хочу тебя!
Кейт не ответила. Но он понял ее ответ по дрожи ее тела, влажной коже, стону, который она издала, когда он прижался губами к ее губам. Желание опалило Кейт, словно огонь, и когда они добрались до спальни, то не смогли быстро раздеться. Кейт не терпелось, чтобы Декс взял ее, ей хотелось ощутить его бархатное прикосновение.
— Не заставляй меня ждать, — хрипло произнесла она, когда его руки заскользили по ее телу. — Я готова.
Он накинулся на нее с яростью, которой она еще не знала, и она застонала от удовольствия, движениями бедер побуждая его еще глубже входить в нее, пока они не испытали пика возбуждения, сокрушительного по своей силе.
— Это было прекрасно, — произнес Декс, привлекая Кейт к себе и целуя ее в губы. — Я никогда не устану от тебя, дорогая. Каждый раз я думаю, что лучше уже не может быть, но это происходит.
— Я чувствую то же самое, милый. Поэтому мне так ненавистна мысль, что придется уехать.