– Ну что мы как на поминках? Может, выпьем вина? – Дюран-старший откупорил заготовленную бутылку, алкоголь всегда разряжал обстановку. – Мой двоюродный брат держит виноградник на юге Франции вот уже десять лет и каждый месяц присылает мне что-нибудь, что позволяет мне держать такой большой погреб…
– Жан, ну кто пьет в такую рань? – Лариса Валерьевна придиралась к мужу, чтобы произвести хорошее впечатление на нового члена семьи. Эксцентричные натуры всегда пугают малознакомых людей, она-то знает, он ведь отпугнул так не одну ее подругу.
– Я пью, ты пьешь, Оскар пьет, теперь Жасмин пьет, – он наполнил бокалы, предназначенные для воды. – Сегодня суббота, мы на даче. Почему ты все еще злишься из-за нашего приезда? Пожарим мясо, пообщаемся. Я должен знать все о своих детях.
– Нужно было предупредить их. Ты хоть представляешь каково бедной девочке? Она нас теперь просто ненавидит.
– Нет, не думайте так. Просто все так неожиданно, я растерялась, – Жасмин всегда стеснялась в компании незнакомых людей, тем более взрослых. Она все еще сжимала в руках свое цветастое платье и искала пути отступления. Ей хотелось выцарапать глаза парню, который поставил ее в такую неприятную ситуацию, она жалела, что переступила порог этого дома, вот бы провалиться под землю. – Извините, но мне правда пора ехать. Времени нет, нужно работать, – ложь должна была заставить всех понимающе закивать. Для любого человека, живущего в России, труд был чем-то священным, тем, чем нельзя пренебрегать. При этом эта отговорка навсегда останется самой банальной.
Лариса Валерьевна злобно посмотрела на мужа, который понял, что переборщил и ситуацию не получается вывести на шутку. Она встала, чтобы отвезти девушку в город и не доводить до скандала. Жасмин попрощалась с мужской частью Дюранов, решив по дороге заблокировать Оскара и навсегда удалить его номер. Ей отчаянно хотелось стереть из памяти последние часы.
Виновник проблемы проснулся и не обнаружил своей спутницы рядом. В его мечтах она готовила завтрак, желательно голой, чтобы он мог насладиться волнующими изгибами ее тела. Внизу стоял шум, он по привычке принял душ, обмотал полотенцем бедра и выдвинулся в сторону лестницы.
– Какого черта происходит? – за столом его отец попивал вино, пока Тео прилип к большим стеклянным дверям, выходящим во двор.
– Ну вот, сейчас что-то будет, – Жан Дюран дождался, пока сын спуститься.
– Папа, я же попросил ключи на все выходные! Почему вы здесь? Как вы… – в его голове всплыл утренний монолог Жасмин о ребенке, проникшем в их спальню. – Твою же мать!
– Мы разве говорили о целых выходных? Мне казалось, что в субботу мы договорились пересечься на обед. Что-то память подводит меня в последнее время, надо бы записаться к врачу, – он старался сохранять беспечный вид.
– Где она? – кажется, у Оскара легкие сузились до размера ореха. Она должно быть просто в панике от этой истории. Тео мог увидеть ее голой, какой ужас! И это он оставил ее сумку в кофейне и не позволил привести себя в приличный вид. Черт, черт, черт! – Ну почему ты всегда лезешь в мою личную жизнь? Все было идеально!
– Потому что я не хочу, чтобы ты мучился, как после Жюли. Если бы я увидел эту прохвостку сразу, я бы не позволил тебе к ней так привязаться, – слишком поздно отец влез в эту ситуацию. Нет, его сын не начал разгульный образ жизни, не спивался. Но его потухшие глаза выдавали отчаяние, с которым он боролся каждый день. – Эта девочка с достоинством, с характером. Поэтому беги в сад и не дай своей матери отвезти ее домой. Я подстраховался и выкрутил свечи в машине. Не благодари.
Оскар выбежал во двор, его брат последовал за ним. На нем все еще было банное полотенце и ничего более. Жасмин была мрачнее тучи, она сидела в машине, которую его мать пыталась завести. Не думая, он бросился на капот внедорожника.
– С ума сошел? Хоть штаны надень. Один хуже другого! – Лариса Валерьевна вышла из машины, оставив попытки уехать. – Руку на отсечение даю, Жан выкрутил что-то. Каждый раз одно и тоже!
Тео открыл дверцу машины, его мечта была совсем рядом. Девушка посмотрела на него с улыбкой.
– Прости, что напугала тебя утром, – она щелкнула его по носу, но его глаза остались серьезными. – Мой брат разочаровал тебя, но я другой. Не суди меня по родственникам…