Тая лежала в палате, пахло лекарством. Ее кожа была белее, чем когда бы то ни было. Макияж смылся. На ней была зеленая простыня и куча трубочек, которые помогали ей пережить пулевое ранение. Со стороны она была похожа на тень, не на человека.
Захар не заметил, как по его щекам побежали слезы, она выглядела мертвой. Слабые писки прибора и ребристые линии говорили об обратном. Он сел на маленькую табуретку и, наконец, откинул в сторону окровавленное платье.
– Тая, – он надеялся, что она очнется от звуков его голоса так, как это бывает в дурацких комедиях, но она молчала. Своими длинными пальцами он коснулся ее холодной руки и отпрянул. Она не шевелилась, совсем. – Ты что решила сбежать в последний момент? Поздновато тебя схватил предсвадебный мандраж, – он усмехнулся. Она все еще не отвечала. Его ладонь накрыла ее. – Ты же меня не оставишь, правда? Ты не можешь так поступить. Ты не такая, как остальные, – слезы капали из его глаз, он не вытирал их, все равно придут новые. – Это была моя пуля. Кто просил тебя забирать ее себе? Эгоизм – это моя фишка, – тишина накрывала его с головой. Что если она никогда не ответит? – Я отругаю тебя, когда ты придешь в себя. Ты совсем отбилась от рук. Я был с тобой слишком мягок, но теперь нет. Вот увидишь. Я заставлю тебя следить за собой, никогда больше не позволю быть такой беспечной. Ты должна сделать это ради меня. Я без тебя жить не буду. Я откажусь от жизни, в которой не будет тебя, поняла? Этой жертвой ты не спасла меня. Если не вернешься, я пойду за тобой, – угрозы не работали, ее глаза были закрыты. – Тая, я так люблю тебя… Так люблю… – он положил ее ладонь на свою колючую щеку и поцеловал. – Не бросай меня. Я тебя умоляю. Я буду хорошим мужем, клянусь тебе. Сделаю все, что ты захочешь. Родим детей, будем путешествовать, состаримся, держась за руки. Вернись ко мне, ну же!
– Захар…»
14 глава.
День свадьбы Саввы и Греты пришелся на теплый июньский денечек. На дворе стояла суббота и солнечные зайчики то и дело прыгали по стеклу. Жасмин Фоле проснулась ни свет, ни зоря, чтобы успеть на утро невесты. Такое мероприятие девушка посещала не впервые, но Рей была ее лучше подругой, поэтому этот праздник был особенным. Платье было выбрано экспертной группой: шелковая синяя ткань в пол с квадратным вырезом. Несмотря на то, что ее мужчина не отличался чуткостью сна, она приготовила все с вечера и собиралась выйти в салон, чтобы сделать прическу и мейк.
– Доброе утро, – Жасмин поцеловала небритую щеку, его щетина ни разу не поцарапала ее лицо. Молодой человек перевернулся на бок и сладко улыбнулся.
– Прекрасный ангел полетел чистить перышки? – его заспанные глаза было еще красивее дневного варианта, у брюнетки по сердцу пробежала теплая волна.
– Да, твой костюм тоже готов. Савва ждет тебя через час, не опаздывай. Завтрак на столе, – она встала, чтобы уйти, но его татуированная рука посадила ее на место.
– Я так и не прочитал финальную главу твоей работы. Ты отправила ее несколько недель назад. Ну же, – девушка кивнула в сторону ноутбука и поцеловала его еще раз. Он был самым честным ее критиком.
Дюран принял душ, схватил тарелку с еще теплыми бутербродами и горячим кофе, сел на широкий диван и погрузился в финальную часть:
«Глава 17.
Тая открыла глаза в душной комнате. Тело болело, голова не держалась, зато на нее смотрел застывший Захар. Удивительно долго он целовал ее маленькую ручку и сыпал благодарностями, пока она пыталась восстановить картину событий. Мысли путались, она хотела задать вопрос, но язык не слушался, очень хотелось пить.
– Отойдите, молодой человек! – Виктор Степанович показался в дверях. Медсестра увидела оживленную пациентку и сразу сообщила ему. – Дорогу профессионалу! И уберите отсюда Ромео!
Блондин не стал упираться, он был слишком счастлив. Пару слов о том, чтобы она не боялась, он скоро вернется. Ему объясняли, что ее нельзя тревожить, доктор расскажет ей, что и как, проверить состояние. Злата с Максом были здесь, они привезли одежду и необходимые медикаменты. Они поздравляли его и говорили что-то о планах на свадьбу, о переносе на ближайшую дату. Он не слышал. Кажется, он достиг высшей точки счастья, своей личной нирваны.
Паулина Андреевна дождалась пока дочь с зятем скроются за углом, чтобы погреть еду для Захара. Она подумала, что лучшего момента для разговора по душам не представится и села на диван, где ее сын уперся в одну точку и бесконечно улыбался.
– Теперь ты можешь понять меня, – женщина взяла его ладонь, на ее безымянном пальце все еще блестело обручальное кольцо. – Так бывает, когда весь мир сосредотачивается в одном человеке. Такой бывает любовь. И ты продаешь свою душу, чтобы получить счастье служить ей.