Неужели сейчас она услышит об этом впервые? Юрий Петрович постарался найти самые обтекаемые формулировки, чтобы максимально смягчить удар:
— Герасимова располагала документом, доказывающим, что ваш сын не был обыкновенным скинхедом. Он вообще не был скинхедом по убеждению. Он согласился сотрудничать с ФСБ и поэтому вступил в «Штурмовые бригады 88».
Пухова не бросилась на него с кулаками и не стала ломать мебель. Она молча переваривала новость. Без слез, без истерики, все так же глядя прямо в глаза Гордееву. Только вряд ли она продолжала его видеть и вряд ли понимала сейчас, кто она и где она.
Юрий Петрович понял, что продолжать разговор бесполезно.
Николай Хромов
14 ноября
— И ради этого вы меня разбудили?! — Вождь был помят и бледен, вокруг глаз залегли темные круги. Он сидел в потертом махровом халате и шлепанцах на босу ногу, одной рукой подпирая раскалывающуюся с бодуна голову, другой с трудом удерживая бутылку пива. — Лена!!! Ну где ее носит?!
Лена убежала за водкой. Убежала пять минут назад, так что возвращения ее можно было ждать минут через пятнадцать: ближайший ларек в десяти минутах ходьбы. А потом еще ждать, пока вождь поправит здоровье…
— Вам нужно немедленно уехать! — Наташа Шаповал была не в силах ждать. — Немедленно!
Вождь впал в какое-то оцепенение, сидел совершенно неподвижно и медленно-медленно мигал. Казалось, он спит. Шаповал потрясла его за плечо. Он, встрепенувшись, отпрыгнул вместе со стулом:
— Голова моя-я-а! — Бросив пиво, обеими руками сжал виски.
Шаповал подала ему две таблетки аспирина.
— Внизу ждет машина, мы нашли вполне безопасное место.
— Заче-е-ем?
— Там можно пересидеть пару недель, пока не уляжется шум.
— Заче-е-ем?
— Герасимова убита. С минуты на минуту здесь будет полно милиции или фээсбэшников…
— И ради этого вы меня разбудили?! Ле-е-на!!!
— Одевайтесь, мы подождем внизу.
— Лена!!!
— Она еще не вернулась, — подал голос до сих пор молчавший Сидорчук.
Они примчались сюда вдвоем с Шаповал, как только узнали из утренних новостей об убийстве Герасимовой. Вечерние новости прошли мимо: вчера, после погрома в «Ямайке», в «Белом кресте» была грандиозная оргия, и, честно говоря, Сидорчук сам не слишком хорошо себя чувствовал, но нашел силы собраться. А вождь? Сидорчук наблюдал за ним, не скрывая презрения: руины! И этот человек хочет управлять Россией!
— Там под раковиной посмотри, — промычал вождь, — может, осталось со вчера?..
— Я?! — Сидорчук побагровел от возмущения. — Я вам кто?!
— Я посмотрю. — Шаповал бросилась к раковине, под ней на полу стояли длинные ряды пустых бутылок. В четырех или пяти на дне осталось по нескольку капель, вместе набралось грамм тридцать. — Только потом мы сразу уедем, хорошо?
Вождь жадно высосал «огненную воду» и тыльной стороной ладони вытер губы:
— Зачем?
— Герасимова убита, первым делом начнут хватать наших…
— Убита?
— Герасимова?
— Да, Герасимова убита. Кто-то забил ее камнями до смерти.
— Ты? — вождь удивленно воззрился на Сидорчука.
— Что — я?
— Твоя работа, орел? Молодца! Сука была Герасимова. Собаке — собачья смерть!
— Я тут вообще ни при чем, — заверил Сидорчук.
— Врешь! Не ври, страна должна знать своих героев! — Тридцать грамм водки практически явили чудо. Вождь оживал на глазах: разглаживались морщины, розовело лицо, язык уже почти не заплетался, а рука держала бутылку пива твердо и уверенно. — Вот когда я был суворовцем…
Эту историю и Сидорчук, и Шаповал знали наизусть. Биография вождя целиком приводилась в «Началах Русизма» как иллюстрация к основополагающему тезису «кровь определяет судьбу», в том смысле, что русский по крови не станет жидо-масоном, как бы ни вынуждали его к этому обстоятельства. Так вот, будучи курсантом Суворовского училища, вождь не побоялся сказать в лицо командиру-казаху, что не станет выполнять приказы «урюка», ибо это унижает его достоинство, за что и был отчислен. Впоследствии, с боем закончив среднюю школу и добравшись до высшей, Вождь успел поучиться на факультете журналистики, на историческом, даже на биологическом, но верность убеждениям и смелое их отстаивание неизменно приводили к тому, что его отчисляли или он сам уходил, громко хлопнув дверью. В 92-м он вступил под знамена Баркашова, но и там не нашел возможности отдать себя целиком делу освобождения русского народа, а потому в 94-м сплотил вокруг себя единомышленников — так родилось ВНПД.