— Ты проведёшь год в шестом секторе. Я не хочу слышать о тебе или видеть тебя до тех пор, пока ассамблея не окажется во втором секторе. Твоя семья останется здесь.
Король идёт по кругу назад и садится на своё место. Блейн поднимается на ноги и рывком распахивает дверь. Его последний взгляд обращён ко мне, и я слегка вздрагиваю от ненависти, которую вижу в нём. Ещё один враг. Дверь захлопывается.
— Что касается остальных делегатов, мне противно, что вас так легко удалось убедить. Тем не менее, кажется, что большинство из вас осознало свою ошибку во время путешествия, и за это я милосерден. Теперь оставьте нас, — говорит Король.
Я наполовину встаю вместе с ними, неуверенная, включал ли этот приказ меня.
— Садись, — говорит он.
Я прищуриваю глаза от его приказа, но выполняю его. Медленно.
Он молчит, пока делегаты с пристыженными лицами не уходят.
Я смотрю на лицо Короля. Его губы сжаты в маленькой усмешке.
— Ты завоевала сердца большинства этих мужчин.
В следующее мгновение усмешка пропадает. Он наклоняется вперёд.
— Я не хочу, чтобы ты думала, что я желаю твоего присутствия, когда твой мир стал смертью моего брата. Если бы я мог поменять твою жизнь на его, я бы сделал это в десятикратном размере.
Я киваю. Я сделала бы то же самое.
— Также я считаю, что ты сказала нам не всю правду.
Я не шевелюсь, думая о древке в моем ботинке.
— Как я только что продемонстрировал Блейну, я не стану пренебрегать честью и храбростью жертвы моего брата, убивая тебя. Если всё так, как говоришь ты и другие, то Кедрик любил тебя. Ты можешь быть уверенна, что я не буду пытать или убивать тебя, если в этом не будет необходимости, — он садится назад, вытягивая левую ногу. — Если я обнаружу, что ты каким-то образом была нечестна или находишься здесь по причинам, отличным от тех, которыми они кажутся, я сам убью тебя.
Я распахиваю глаза в недоумении. Он собирается отпустить меня?
Он изучает меня, приложив руку к нижней губе.
— Эта проклятая вуаль — заноза в заднице, — говорит он.
Моё сердцебиение учащается, но паника утихает, когда он продолжает говорить:
— Ты остаёшься здесь, как гостья, пока я не решу, что с тобой делать. Ты понимаешь? — спрашивает он.
Мои глаза прищуриваются, он говорит со мной, будто я глупая.
Его губы снова скривились в усмешке, как если бы он знал, о чём я думаю.
Собрание прошло идеально. Я остаюсь и получаю время на поиски убийцы Кедрика. И я буду жить. Я быстро киваю.
Тот же стражник выпроваживает меня, правда, без тычка в плечо. Дверь практически закрылась, но я ясно слышу слова Короля:
— Отправьте двух гонцов в Осолис с вестью о том, что Татума в безопасности. Скажи гонцам, чтобы они поставили ястребов у средней пещеры.
Ястребы! Их использовали только во время военных переговоров.
Я пытаюсь вспомнить свои занятия о них, но не могу вспомнить ничего, кроме того, что они экономят время, доставляя сообщения к краю дымчатого барьера в Оскале. Вместо того чтобы ждать ответа на своё сообщение два месяца, ты получишь ответ через месяц.
Пытался ли Король Джован сохранить мир? Или объявлял войну?
ГЛАВА 18
В течение следующего месяца я узнала, что понятие «гость» в Гласиуме имеет другое значение. Брумы больше не плюют в меня, но я постоянно чувствую их враждебность. После атаки Брумы, произошедшей однажды вечером, когда я направлялась в свою комнату, мне был предоставлен второй стражник. Жизнь здесь очень отличается от моей прежней жизни, где у меня никогда не было никакой стражи. Только люди, которые следили за мной.
Один из моих делегатов всегда забирал меня к трапезе. Придворные реже пытались подставить мне подножку или толкнуть меня, когда они находились рядом со мной. Я пытаюсь напомнить себе, об отношении Солати к Брумам, когда моё терпение на исходе, и я хочу ударить Бруму прямо между глаз.
Моя рука теперь желтого цвета и гораздо менее опухшая, её фиксирует новая шина, которую сделал для меня Аднан. Неделю назад я была счастлива избавиться от перевязки.
Не все Брумы были такими. Я познакомилась с женами некоторых делегатов. Фиона, жена Санджея, была добра. Это она оставляла свежую одежду в моей комнате, а Садра, жена Малира, напоминала меня матрону из приюта.
Обеденный зал также был идеальным местом, чтобы наблюдать за Королем. Он только что получил первое сообщение от прилетевшего ястреба, о содержании которого я могла только гадать. Ястреб был прекрасен: снежно-белый с самыми большими крыльями, которые я когда-либо видела. Когда он взлетел, я почувствовал их мощь со своего места. Полагаю, ему требовались сильные крылья, чтобы летать через этот снег и дождь. Аднан объяснил, что у них есть дополнительное веко, которое защищает их глаза, но при этом позволяет им видеть. Ястреб поднялся к потолку и исчез через какой-то выход, не видимый из-за нашего стола.