— Время подарков, Татума, — говорит Санджей, его голос становится высоким от волнения.
Я смеюсь и думаю о том, как полюбила этих людей. Я не думала о них, как о моих похитителях с тех пор, как мы впервые шагнули на землю Гласиума. Каким-то образом, несмотря на то, что раньше я никогда не умела заводить друзей, именно ими они и стали. Это кажется глупым, что они всё ещё обращались ко мне так формально.
— Вы должны перестать звать меня Татумой, — произношу я, слегка поморщившись, когда делегаты затихают и поворачиваются ко мне.
Жены и дети смотрят на них с растерянностью, не понимая важности этого.
— Теперь вы можете звать меня Олиной, — я киваю их, а они один за другим кланяются мне, согласно обычаю Солати.
— Большая честь для нас, Олина. Спасибо.
Малир быстро объясняет важность этого остальным.
Соул и Томи выходят вперёд с кучей ярких свертков.
— Что это такое? — спрашиваю я.
— Дары! — визжит с моей стороны Камерон, друг Томи.
— Подарки, — ворчит Рон.
Я вздыхаю.
— Подарки. Кедрик говорил об этом. Это всё для меня? — спрашиваю я, оглядывая комнату.
В ответ получаю смех и улыбки.
— Тебе нужно снять бумагу, — подсказывает Аднан.
Санджей хихикает.
Я закатываю глаза.
— Да, это я знаю.
Я снимаю яркий материал с первой коробки, внутри оказывается новый комплект одежды. Это женская одежда, выполненная в детском размере. Вырез низкий, я немного беспокоюсь о том, как много груди будет видно, но я восхищаюсь качеством и ощущением от материала. Он мягкий и обшит мехом, я знаю, что в этой одежде будет тепло.
— Она прекрасна, кто это сделал? — спрашиваю я.
Фиона краснеет.
— Я. Именно поэтому твоя вечеринка состоялась позже, чем нам хотелось бы, мне надо было закончить это.
— Меня поражает, что ты можешь сделать такое своими руками, — восхищаюсь я.
— Своими руками она может сделать гораздо больше, чем это, — говорит Санджей.
Все в комнате взрываются смехом, пока Фиона дёргает его за уши. Теперь я немного мудрее, и мои щёки пылают, догадываясь, что он имеет в виду.
Я перебираю подарок за подарком. Делегаты проявили заботу и подарили мне подарки, которые мне нужны, чтобы помочь справиться с холодом. Ботинки, пальто, меховая вещь, которая, видимо, надевается на голову, чтобы согреть её. Одежда для сна, которую я сжимаю с облегчением. «Больше никаких обнажённых визитов среди ночи, спасибо Соул». Они подарили мне игру под названием карты, и жена Малира, Садра, предложила показать пару вариаций игры в них. Я всегда любила игры во дворце. Мы с Оландоном часто играли. Было бы здорово привезти несколько новых игр моему брату. Взамен, я предложила Садре несколько игр, в которые мы играли с Оландоном. Несколько женщин проявили интерес к ним.
После того, как с подарками было покончено, я направилась к еде. Я двинулась к моим излюбленным грушам.
— Ты не можешь опять есть груши, — насмехается Санджей. — Не удивительно, что ты не растёшь. Это день рождения, и ты должна хорошенько набить желудок.
— Я не знаю, что собой представляет другая еда, — честно отвечаю я, хотя уверена, что буду продолжать есть груши, в любом случае.
В Осолисе мы не едим много мяса, а я обнаружила, что основная часть рациона Брум состоит именно из него.
Санджей поднимает взгляд на Романа, его рот — мрачная линия.
— Роман?
Роман берёт бразды правления. Заинтересовавшись его ролью в Осолисе, я вскоре узнала, что он отвечает за продовольственные ресурсы в Гласиуме. Хотя он и не министр. Может быть, он работает на министра продовольствия. Я откладываю эту запутанную мысль на потом.
Он готовит тарелку с набором угощений, размером на один укус. Я пробую их по очереди, собравшиеся смеются, когда мне не нравится еда, и радуются, когда нравится. После всего, мои щёки горят от смеха.
— Больше не надо, — говорю я. — Клянусь, я не могу съесть больше ни кусочка.
— Я был поражен, что ты съела половину из предложенного. Не понимаю, куда всё это влезло, — Роман смеётся и делает большой глоток из своего кубка.
Я заметила, что здесь большинство взрослых пьют ту же субстанцию. Их щёки непрестанно краснели, а движения становились всё более беспорядочными, как у Короля Джована несколько ночей назад. Голоса в комнате стали громкими и крикливыми. Я даже видела, как рука Малира исчезла под юбкой Садры, а раньше он никогда не выражал свою привязанность в обеденном зале.
Фиона и Жаклин сидят рядом со мной, напевая непристойную песню.
Аднан встает на стул, слегка покачиваясь. Я переживаю, что он упадёт, но остальные не кажутся озабоченными, так что я отмахиваюсь от этого.