Выбрать главу

Мечты о морозе

Серия: Нарушенные соглашения. Книга 1

Автор: Келли Ст. Клэр

Переводчик: enzhii

Редакторы:Gosha_77, TatyanaGuda, _Kirochka_,

NaPanka, Marina_lovat

Переведено для группы https://vk.com/booksource.translations

При копировании просим Вас указывать ссылку на нашу группу!

Пожалуйста, уважайте чужой труд.

ГЛАВА 01

Кедрик вернулся. Он приехал вчера, и сегодня, перед тем как покинуть средний круг, я показала ему наш секретный жест. Я надеялась, что он не был слишком незаметным для него. Иногда я забывала, что Кедрик не привык к сдержанности моего мира.

Я огибаю столы, стоящие полукругом, за которыми сидят придворные, и игнорирую их перешептывания, проходя мимо. Я привыкла к их сплетням. Таковы уж последствия того, что я с рождения ношу вуаль.

Я петляю по тёмным коридорам дворца и поднимаюсь по деревянным ступеням, пока не добираюсь до своей комнаты, расположенной на полпути к вершине самой дальней башни. Я меняю свою коричневую мантию на чёрную. Лёгкая ткань скользит вниз, прикрывая меня, пока открытыми не остаются только мои руки и обутые в сандалии ноги. Чёрные мантии надевают только во время траура, но мы с моим братом Оландоном часто носили их, когда хотели тайком смыться из дворца.

Я устраиваюсь на своём месте в проёме и заставляю время двигаться быстрее.

— Давай же, — бормочу я.

Небо темнеет по собственному расписанию. Дым собирается и расстилается, простираясь высоко над дворцом и погружая Осолис во тьму.

Ночью я слепа. Материал моей вуали слишком плотный. Днём, при свете огня, я могу различить очертания предметов в другом конце комнаты. Не то чтобы здесь было на что смотреть. Кровать, таз, сундук и два вентилятора. В нашей культуре я могла бы стать калекой из-за своего слабого зрения. Выражения лиц были для меня размытыми, если только я не находилась прямо перед человеком. Но за последние несколько перемен я научилась прислушиваться к таким сигналам, как дыхание и тон голоса. Поза также давала мне много информации.

Я высунулась из проёма. Как только глубокие голоса двух часовых исчезают за углом, я перекидываю ноги через бортик и сползаю по стене. Моя мантия сливается с тёмным деревом Каура. Пройдя двадцать шагов, я опускаюсь на землю, приземляюсь на мягкие пальцы ног и, присев на корточки, жду знака, что меня обнаружили. Когда мне было двенадцать лет, я неправильно посчитала количество пролетов до земли, и мне пришлось тащиться за помощью до комнаты Оландона.

Пригнувшись к земле и укрывшись в тени, я пробираюсь из дворцовых стен к месту встречи на лугу. Я действую по памяти, у меня было почти шесть перемен, чтобы понять, куда ставить ноги. Я не помню, когда в последний раз спотыкалась. Здесь высокая сухая трава — идеальное место, чтобы увидеться друг с другом. Она такая высокая, что доходит мне до плеча. Кедрику приходится наклоняться, чтобы оставаться незамеченным.

Его нет, когда я добираюсь до нашего места, но обычно я всегда прихожу первая. Луг находится ближе к башне, которую Кедрик и остальные одиннадцать делегатов Гласиума делят между собой, но я знаю расположение дворца гораздо лучше, а ему приходится ускользать от своих стражников.

Я сажусь и закрываю глаза, напрягая чувства, чтобы отвлечься от внезапной неуверенности в том, что он может больше не испытывать ко мне таких же чувств. Он был в отъезде три месяца, всё могло измениться. Бесполезность наших отношений раньше не беспокоила его, но, возможно, он решил, что тупик, в котором я оказалась, больше того не стоит. Брума и Солати вместе? Эта идея была бы отвратительна для обоих наших народов. Вот почему было крайне важно держать это в тайне.

Лёгкий ветерок проносится по лугу. Кроме этого, здесь царит удивительная тишина. Шаги нарушают спокойствие. Для изящного на вид мужчины у Кедрика тяжелый шаг. У Аквина случился бы приступ, если бы я привела Принца на встречу с ним.

— Олина, — говорит он. Его голос согревает меня.

Любые сомнения в его чувствах исчезают, как только он присаживается рядом со мной и притягивает меня в свои объятия. Моё лицо горит под вуалью. Я гадаю, может ли он чувствовать это через ткань его тонкой голубой мантии. К сожалению, у делегатов мира из Гласиума есть только синие мантии, которые они носят во время своего пребывания здесь. Они не очень хорошо вписываются в общую картину. Через несколько мгновений я отстраняюсь. Мы держались за руки один раз перед тем, как он уехал в тур, но это было наше первое объятие. Мне было немного неловко. Я знала, что это нормально там, откуда он приехал, но на Осолисе мы не показывали близость за пределами наших спальных покоев.

— Кедрик, — приветствую я с улыбкой в голосе.

— Кедрик, — повторяет он игривым тоном. — Это всё, что я получу после трех месяцев?

Я слышу дразнящие нотки в его тоне, а затем нарастающий жар от его тела, когда он наклоняется ближе. Я откидываю голову назад, и он смеется.

— Даже не поцелуешь в качестве приветствия? — спрашивает он.

Я качаю головой, глаза раскрыты, но меня пронзает дрожь. Он опускается на траву и драматически вздыхает, я тихо смеюсь над его игрой.

— Ты хотя бы скучала по мне? — спрашивает он.

— Да.

У меня перехватило дыхание от моего неожиданного признания. Кедрик действует мне на нервы. Солати никогда не говорят, не подумав. Я быстро срываю с земли один из увядших полевых цветов и сосредотачиваю на нём своё внимание, вертя его в пальцах.

Он сидит, выпрямившись.

— Ты только что призналась, что скучала по мне?

Я игнорирую его и продолжаю играть с цветком, небольшая улыбка играет на моих губах.

— Я оставил тебя на три месяца, и ты стала Брумой, — продолжает он.

Моя улыбка превращается в ухмылку.

— Надеюсь, твой тур прошёл хорошо, — говорю я, меняя тему.

Кедрик придвигается ближе и берёт меня за обе руки. Его руки тёплые и мозолистые от боевой подготовки. Надеюсь, он не чувствует грубости моих рук. Я очень стараюсь сохранить их мягкими, чтобы никто не узнал мой другой секрет.

Он пододвигается ртом к моему уху, я могу чувствовать его щекочущее дыхание.

— Я расскажу тебе о туре, но сперва, я хочу, чтобы ты сказала, что скучала по мне.

В этот раз я рада, что моё лицо прикрыто. Оно вот-вот вспыхнет, но я также сгораю от любопытства. Я никогда не была вне королевских ротаций, за исключением переходов каждые восемнадцать месяцев, и это происходило в крытой повозке. Теперь, когда я думаю об этом, становится ясно, что Кедрик видел больше моего мира, чем я, но именно мне предстоит править Осолисом, когда закончится правление моей матери.

— Я скучала по тебе, — быстро говорю я.

Он отпускает мои руки, и я бросаю кусочки растертого полевого цветка на землю.

Мы говорим об его туре. Я смеюсь над его описаниями других делегатов. В Гласиуме, откуда они родом, очень холодно. Многие из его людей всё ещё мучились от нашей изнуряющей жары, а они уже пробыли здесь девять месяцев из двенадцати своего пребывания. Я сомневалась, что эти люди адаптируются, коль уж этого не произошло раньше, впрочем, мы были почти в третьей ротации. Самой жаркой позиции.