— Нам повезло, что они здесь, иначе эта война закончилась бы, так и не начавшись.
Я смотрю за спину, на яростное красное пламя вдалеке. Скорее всего, огонь будет полыхать весь следующий год. Пока не выйдет из Четвертой Ротации.
— Это был отчаянный шаг.
О чём должна была думать моя мать, чтобы совершить такой опасный поступок?
Оландон обдумывает мои слова.
— Или умный.
Я провожу рукой по поверхности воды.
— Я не знаю, достаточно ли у нас людей.
— Ты задумываешься, не лучше ли отступить.
Я смотрю через озеро и не отвечаю.
В стремительном движении рядом со мной встаёт Оландон. Я бросаю на него испуганный взгляд, но он сосредоточенно смотрит вправо.
— Что это? — недоумевает он.
Я слежу за его взглядом — глупо — потому что, если мой брат не видит, то у меня шансов нет вообще.
Он издает задыхающийся звук.
— Люди, — говорит он. — Выходят из реки!
Что! Я отворачиваюсь от озера и смотрю на то место, где ближайшая река впадает в озеро Авени. Те, кто стоит между нами и рекой, тоже заметили людей. Раздаются крики.
Мы с Оландоном пробираемся по песку, отмахиваясь от растущей толпы людей. Надежда сжимает меня в своей ложной хватке, и я слишком слаба, чтобы сказать ей «нет». А вдруг мои друзья выжили?
Джован уже помогает нескольким мокрым Брумам выбраться из воды. Как они вообще добрались до реки сквозь пламя? Я пробираюсь в глубину и хватаю за руку человека, цепляющегося за ветку Каура. Здесь десятки людей. Неужели все остальные здесь? Все четыреста пропавших?
Реки Осолиса бурные, но в этом месте, где они впадают в озеро, они более спокойные. Конечно, не все, кто вошёл в воду, выйдут.
— Не волнуйся за нас, девчушка! Мы просто выплывем прямо на середину озера! — я слышу вслед.
Сердце прыгает, я следую за звуком, судорожным взглядом озирая реку, пока не натыкаюсь на три промокшие фигуры.
Вьюга лежит на бревне без сознания, а Грех и Лёд гребут по сторонам от него. Грех выглядит как всегда невозмутимым, хотя большая часть его волос, похоже, исчезла. На лице Льда отражается только ярость.
Это он кричал мне. Я так понимаю, он не любит воду.
— Не спеши, Мороз, — снова рычит он.
Я в короткой, порванной ранее одежде, бегу по берегу реки до самой узкой переправы и ныряю в воду. Вода в реке холодная, и я недолго наслаждаюсь её бурным течением, прежде чем всплываю на поверхность.
Несколькими движениями я оказываюсь рядом с ними.
Лёд хмурится при моём приближении. Я почти смеюсь. Никогда не думала, что снова их увижу! Лёд не понимает, как нам повезло. Все ли четыреста пропавших Брум добрались до воды?
— Хорошо, — говорю я, переплывая на другую сторону бревна. — Мы плывём к берегу.
Это тяжёлая работа, а Вьюга выступает в роли дополнительного груза. Мы втроём гребём и гребём в сторону Осколка и Лавины, которые ждут нас на берегу. Когда мы приближаемся, Грех — оказавшийся ближе всех — подтягивается и вцепляется в массивную лапу Лавины.
В скользком клубке мы пытаемся затащить Вьюгу на склон.
— Что с ним случилось? — интересуется Осколок.
Лёд падает на землю рядом с Вьюгой.
— По дороге вниз он подрался с Грехом.
Мои брови взлетают вверх. В ответ на его слова наступает недоверчивая тишина. Мы смотрим на Греха, который сидит и насвистывает. Я опускаю глаза на его руку. Конечно, две костяшки пальцев разбиты.
Я встаю во весь рост. Это не очень эффективно, поэтому я также упираю обе руки в бёдра.
— Вы подрались в реке, после того как спаслись от пожара и пытались выжить, — уточняю я.
Лёд напряженно размышляет, копаясь в своих воспоминаниях, и только потом говорит:
— Похоже на то, девчушка.
Я обрушиваю поток брани на Греха.
Но тут я замечаю его волосы… или то, что от них осталось. С моих губ срывается изумлённый смешок, когда я понимаю, что великолепные шелковистые белокурые локоны Греха были опалены огнём. Половина волос осталась нетронутой, а остальная часть представляет собой клочья и проплешины.
— Находишь что-то забавным? — огрызается Грех.
В животе Лавины начинает урчать смех.
— Твои волосы.
Лёд наклоняет голову, чтобы посмотреть.
— Ха, не видел этого. Я был с другой стороны, — он фыркает. — Ты выглядишь чертовски нелепо.
Грех хмурится. Должно быть, красивому мужчине нелегко быть чуть менее красивым. Интересно, из-за чего они с Вьюгой поссорились? Мне кажется, я никогда не видела, чтобы Грех относился к чему-то серьёзно. Даже в Куполе.
Вьюга вздрагивает. Он стонет, и мы вчетвером склоняемся над ним, прижавшись друг к другу головами.