— Вы серьёзно? — недоверчиво спросил он.
— Конечно, сэр, — Блэк даже кивнула. — Мне несложно, — добавила она.
— Мисс Блэк, — он так удивился, что даже слов сразу подобрать не смог, и чуть не ляпнул «а вам это зачем?» — спасибо. Я вам весьма признателен.
Она улыбнулась и искренне проговорила:
— Всегда рада вам помочь. Я пойду, — она указала на группу четверокурсников, кажется, готовящихся к потасовке. — В «Трёх мётлах» сейчас тихо и там отличные горячие бутерброды и баранина, — добавила она — и направилась к четверокурсникам.
«Интересно, что ей от меня нужно? — подумал Тёмный Лорд, — а впрочем, надо будет, так скажет».
И он пошел к «Трём мётлам», стараясь особо не торопиться.
Есть хотелось, как в «счастливом» приютском детстве, когда еда была главной, если не единственной, ценностью.
Пахло в «Трёх мётлах» восхитительно: аппетитно и чрезвычайно вкусно. Сидящие за столами компании школьников пили сливочное пиво и ели сэндвичи — и всё вместе это выглядело удивительно невинно.
Тёмный Лорд заказал баранину и чай — не сливочное же пиво ему заказывать? К спиртному он был абсолютно равнодушен — насмотрелся в детстве на то, что оно делает с людьми. Да и пример «дядюшки» Морфина Гонта как-то не вдохновлял. Интересно, этот запойный дегенерат ещё гниёт в Азкабане?
Нет, наверное — должен уже сдохнуть. Столько лет прошло... Жаль, что он никак об этом не узнает. Он задумался, чего бы он больше хотел: чтобы Морфин умер или ещё мучился?
С одной стороны, Риддлов он убил быстро — и было бы несправедливо по отношению к Гонту обрекать его на долгие мучения, с другой... Риддлы были всего лишь магглами. Полуживотными. В отличие от Морфина, который одним своим видом позорил имя волшебника.
От этих сложных размышлений его отвлекла только принесённая еда. Пахла она вкусно, а на вкус оказалась ещё лучше, к тому же была восхитительно горячей. Школьники вели себя спокойно, и постепенно Тёмный Лорд пришел к мысли, что, пожалуй, Морфину можно было бы уже и умереть. В конце концов, столько лет прошло.
Он с удовольствием поел, расплатился и отправился обратно — не стоило злоупотреблять терпением мисс Блэк. Тем более, что запасы терпения Блэков были крайне ограниченными, чтобы не сказать иначе.
Остаток дежурства прошёл на удивление спокойно — разве что Тёмный Лорд порой ловил на себе очень мрачные взгляды некоторых студентов.
Причём особенно мрачно на него смотрел Родольфус Лестрейндж. Старшая мисс Блэк что, и его привлекла к дежурству? Да, пожалуй, привлекла: от Лестрейнджа остальные студенты шарахались, словно тот имел обыкновение разбрасываться Авадами направо и налево. Причём безо всякой палочки, одним взглядом.
Странно. Вспыльчивостью это семейство, в отличие от Блэков, никогда не славилось. Впрочем, с кем поведешься... Видимо, это Беллатрикс Блэк так повлияла на однокурсника.
С другой стороны, взгляд у этого мальчишки был и впрямь буквально осязаемым. И очень, очень неприятным.
«Надо будет присматривать за ним, — подумал Тёмный Лорд, — а то ведь и вправду кого-нибудь заавадит. Мне только проблем с неуравновешенными юнцами не хватало!»
Лестрейндж, впрочем, неуравновешенным не выглядел. Только очень мрачным и решительным — и, сказать по правде, это пугало куда больше любой неуравновешенности.
Да Мордред с ним, с Лестрейнджем!
Лорд наконец-то собрал всех любителей Хогсмида вместе и под конвоем повёл их обратно в школу.
«Ещё немного, — устало думал он, — сейчас я приведу этих бешеных сносорогов, нюхлеров и пикси в замок и отдохну. Горячая ванна, хорошая книга, мягкое кресло и чай...»
— Том! — директор встретил его практически в дверях. — Хорошо, что ты вернулся. Идём со мной, поговорим. Есть одно очень важное дело, о котором мы совсем забыли.
От того, чтобы не убить Дамблдора на месте, он удержался буквально чудом.
— Что ещё за дело, господин директор? — крайне нелюбезно ответил он.
— Не здесь, Том, не здесь, — ответил Дамблдор и, поманив Тёмного Лорда за собой, пошёл вперёд — и только в своём кабинете, любезно предложив ему сесть и налив чаю, а также угостив лимонным маффином, пояснил причину сего приглашения: — Том, необходимо обустроить хижину для Ремуса Люпина. Ты принял такое участие в судьбе этого бедного мальчика, что я полагаю, заслуживаешь права сделать это исключительно самостоятельно.
— До полнолуния ещё три недели, — зло ответил Волдеморт, — а хижина для бедного мальчика не Азкабан. И не Тауэр. Это что, настолько срочно, что надо бежать и обустраивать её прямо сейчас? И правом позаботиться о бедном мальчике я охотно поделюсь со старшими и опытными коллегами, — саркастически добавил он.