— Ых, — согласился тролль и двинулся в сторону леса.
Он рассчитывал ещё порыбачить в озере, когда принесёт деревья и сделает навес. Свежую рыбку он очень уважал.
Трэверса озеро тоже интересовало, но отнюдь не только как источник пищи. Он хотел, наконец, выяснить, что за существо живёт в нём — и живёт ли.
— Чудовище из озера Лох-Несс, — проговорил он, — которое видели магглы и которое не видели волшебники. Вот мы и посмотрим, что там за чудовище!
Глава 31
1976 год.
— Ты больше меня волнуешься, — улыбнулась, отдышавшись после очередной схватки, Андромеда. — Представить боюсь, как ты сама рожать будешь, если вдруг надумаешь.
— Ни за что! — Беллатрикс даже головой замотала, как норовистый пегас. — Никогда в жизни!
— А жаль, — вздохнула Андромеда. — Я мечтаю посмотреть, кто мог бы родиться от твоего союза с Моуди... А как взбесились бы родители! — она стиснула руку стоящего с другой стороны кровати мужа, но смотрела на сестру, и глаза её смеялись.
— Британию пожалей, — буркнула Беллатрикс, — и Хогвартс. Замок уже тысячу лет простоял, он такого точно не выдержит! Я аврор, какие у меня могут быть дети!
— Маленькие и бой... а-а-а! — закричала Андромеда, вцепляясь в руки мужа и сестры.
— Мерлин! — рявкнула Беллатрикс. — Да сделайте же что-нибудь! Полный Мунго бездельников, а помочь никто не может!
— Всё идёт как надо, — сказал Тед, крепко держа жену за руку. — Уже скоро всё закончится...
— Тебя бы самого рожать заставить! — зыркнула на зятя Беллатрикс. — Как надо всё идёт! Тоже мне, це-ли-тель!
— Я родил бы, — вздохнул Тед. — Но...
— Эй, я ещё здесь! — возмущённо прервала их Андромеда. — Прекратите ссориться! Полагаешь, быть аврором проще? — спросила она сестру.
— Да в сто раз! — абсолютно искренне ответила Беллатрикс. — Даже когда меня ранили, было легче!
— Значит, я сильнее тебя, — улыбнулась Андромеда.
— Значит, — согласилась Беллатрикс, — Мерлин, а как же Цисси-то будет? Может, дражайшего зятя Люциуса проклясть чем-нибудь?
— Она не согласится, — возразила Андромеда, глубоко дыша. — Она тоже ребёнка хочет... чуть попозже... А-а-а-а-а-а!
— Мордред, — пробормотала Белла, — это же хуже Круциатуса!
— Зато какой результат! — сказала, отдышавшись, Андромеда. — Намного лучше!
— Ты ещё и шутить можешь? — удивлённо посмотрела на сестру Беллатрикс.
— А что ещё делать? — философски заметила Андромеда. — Плакать, что ли? Мерлин, как же я сейчас всё это ненавижу! — выдохнула вдруг она.
— Как я тебя понимаю, — кивнула Беллатрикс, — я бы уже кого-нибудь хотела убить!
И она бросила очень красноречивый взгляд на Теда.
— Я тоже хочу, — призналась Андромеда.
— Поэтому у рожениц и забирают палочки, — пошутил Тед, и она, рассмеявшись, снова начала глубоко дышать. — Думаю, пора звать акушерку, — сказал Тед, звоня в стоящий на тумбочке небольшой колокольчик.
* * *
1978 год.
— Ойген! — Маркус Эйвери, получивший письмо от отца, в ужасе посмотрел на друга. — Он... он меня женить собрался. Сразу после выпускного...
— На ком? — деловито спросил Мальсибер, забирая у него письмо и сам его читая. — Н-да, — протянул он. — Твой отец как нарочно выбирал... хуже Кэрроу я даже не знаю, кто бы мог быть.
— Он давно говорил, что подберёт кого-то, кто уравновесит мою... мягкотелость... — пробормотал трясущимися губами Маркус. — Но Алекто Кэрроу...
— Слушайте, — сказал Мальсибер, дёрнув за прядь волос что-то пишущего в большой толстой тетради Снейпа. — А помните, я предлагал тогда нам втроём в Канаду или Штаты перебраться? У мамы есть родные в Калифорнии, они нам будут рады!
— Да-да, конечно, — торопливо закивал Эйвери, который сейчас и на Антарктиду бы согласился, не только на Калифорнию. — Северус, пожалуйста!
— Северус! — требовательно воскликнул Ойген. — Едем спасать друга? И потом, ты сам же говорил, что в Америке совсем другие возможности для учёных! Поживём первые пару лет у моей родни — они будут нам только рады!
— Ты не говорил, что твоя американская родня — мазохисты, — не отрываясь от своей тетради, сказал Снейп.
— Это важно? — очень удивился Мальсибер.
Снейп всё-таки перестал писать, повернулся и, внимательно посмотрев на него, ответил:
— Нет.
— Так ты едешь с нами? — радостно спросил Мальсибер.
— Исключительно из жалости к Новому Свету, — вздохнул Снейп — и вернулся к своей писанине.
— Слава Мерлину, — облегченно выдохнул Эйвери.