— Я им напишу! — радостно сказал Мальсибер. — Папа говорит, — добавил он авторитетно, — что если у меня и есть в жизни шанс сделать что-то путное, то только в вашей компании. Так что мои родители будут счастливы.
— Твой папа шутит, — буркнул Снейп.
— А я думаю, он прав, — весело сказал Мальсибер, поднимаясь. — Пойду напишу ему и родным — пускай готовятся!
1979 год.
Выставка картин Рабастана Лестрейнджа стала, пожалуй, самым скандальным событием этого года. Посвящалась она знаменитым волшебникам и ведьмам прошлого, но, как гласила надпись на плакатах, «в современном прочтении», которое, как выяснилось, выражалось в том, что изображены на месте исторических персонажей были современники художника — правда, в немного изменённом виде. И всё же они были абсолютно узнаваемы...
Гвоздём выставки стал портрет Венделины Странной, сгорающей на очередном маггловском костре.
О, портрет Рабастану удался, это бесспорно! Бешеные рыжие языки пламени метались на холсте, чуть ли не обжигая жаром неосторожных зрителей, а из огненного ада то и дело слышался безумный женский смех и иногда показывалось лицо ведьмы — с копной чёрных кудрей и огромными чёрными же глазами.
Лицо это зрителями узнавалось безошибочно — и к концу первого дня выставки Беллатрикс Блэк завалили постерами и проспектами данного шедевра.
— Ну, поганец, я тебе покажу Венделину Странную! — кровожадно пообещала Беллатрикс, гневно раздувая ноздри.
— А я бы на твоём месте эту картину купила, — сказала Андромеда, в очередной раз снимая свою весьма активную и любопытную дочурку с ветки яблони, на которую девочка очень любила залезать. — И повесила бы в Аврорате в какой-нибудь допросной. Мне кажется, у вас бы сразу раскрываемость повысилась...
Нимфадора, едва освободившись от удерживающих её чар, подбежала к Беллатрикс и, обхватив её колени своими вымазанными в земле руками, потянула её к дереву, и волосы малышки сменили цвет с сиреневого на ярко-жёлтый.
— Лучше мы её купим, — предложила Нарцисса, пришедшая навестить сестру и племянницу, — Белле Рабастан её не продаст.
— Давай купим, — согласилась Андромеда. — А ты её у себя повесишь. На работе. Повесишь? — спросила она Беллатрикс, пытаясь отцепить от неё Нимфадору.
— Повешу, — злорадно пообещала Беллатрикс, — а напротив повешу этого поганца! И дартс из него сделаю!
— Он же просто до сих пор за брата обижается, — укоризненно проговорила Нарцисса.
— На обиженных воду возят, — отрезала нахватавшаяся аврорского жаргона Беллатрикс, — нежный какой! Тоже мне, трепетная лань!
— А по-моему, это трогательно, — заявила Нарцисса и добавила: — Но картину купить надо.
Нимфадора, убедившись, что взрослые опять говорят о какой-то ерунде, вздохнула совершенно по-взрослому и, оставив Беллатрикс в покое, снова направилась к яблоне.
— ...Зря, — мрачно сказал увидевший портрет Родольфус, пришедший поддержать брата.
— Это почему? — мгновенно ощетинился Рабастан. — Ей тебя унижать прилюдно, значит, можно, а мне — зря?
— Я не хочу её видеть, — тихо ответил Родольфус, — и не ожидал встретить... вот так.
Рабастан замер, растерянно глядя на брата, а потом расстроенно сказал:
— Прости. Я не знал, что ты всё ещё... я сниму картину, — заявил он решительно и немедленно двинулся к ней, чтобы выполнить своё намерение.
— Минуточку, — остановил его торопливо вошедший в зал Люциус Малфой. — Басти, я бы хотел купить эту картину.
Рабастан посмотрел на него, потом на брата, следом — на картину и, поколебавшись, ответил:
— Подожди, — а потом, вернувшись к Родольфусу, спросил: — Малфой хочет купить этот портрет... я не знаю, продавать ему? Нет? Я сделаю, как скажешь!
— Малфой? — удивился Родольфус, а потом слегка усмехнулся. — Понятно. Продавай.
— Ты уверен? — заколебался Рабастан, выглядевший сейчас очень виноватым.
— Уверен, — твёрдо ответил Родольфус и добавил: — И пожалуйста, Басти... не делай так больше.
— Я не буду, — расстроенно пообещал Рабастан и пробормотал себе под нос: — Когда ты её уже забудешь, наконец?
К Малфою Рабастан вернулся в очень скверном настроении и с вызовом сказал:
— Пять тысяч. Цена устраивает?
Малфой поморщился, но кивнул.
— Устраивает. Но я заберу этот... шедевр прямо сейчас.
— Сперва заплати, — бесстыдно потребовал Рабастан. — А после забирай, когда захочешь.
— Чек тебя устроит? — ледяным тоном спросил Малфой. — Я, как ни странно, не хожу с набитыми золотом карманами.
— Не устроит, — нахально заявил Рабастан. — Сейчас два часа дня — если тебе очень нужно, сходи в Гринготтс и вернись. Успеешь.