— Ну что за погода, — ворчала я. — Конец света какой-то.
Ворота не поддавались. Кованое железо намертво застряло. Оставалась лишь маленькая щель, в которую можно протиснуться, чтобы попасть на территорию поместья. Снег бил в лицо, обжигая кожу. А я пыхтела, пытаясь раскрыть ворота шире. Не хотелось оставлять «фольц» Джаспера наедине с природой. Наконец сдавшись, я вернулась в машину, заглушила двигатель и забрала папку с документами. Потушив фары, направилась к воротам, на ходу ставя машину на сигнализацию.
Нечеловеческий вой раздался из глубины леса. Ветки затряслись, стряхивая оставшийся снег. Крик становился громче, вьюга — сильнее. Я с ужасом наблюдала, как деревья расступились, словно по волшебству, открывая кому-то дорогу. Сначала увидела тучу или облако... Оно надвигалось в мою сторону, издавая душераздирающие звуки. А затем стало ясно, что это не облако, а стая летучих мышей. Они пищали и, махая крыльями, летели прямо на меня.
Не отдавая отчета в своих действиях, я побежала в сторону особняка, крыша которого виднелась над разросшимися кустарниками. Крики стихали при быстром беге, но стоило обернуться, как они становились громче, а летучие мыши неумолимо приближались.
Спотыкаясь, проваливаясь в сугробы, периодически вскрикивая от страха, я выбралась на открытую площадку. Огромная заснеженная территория располагалась перед четырехэтажным особняком. Круглый фонтан с полуразрушенными статуями женских фигур занимал центральное место на участке.
Остановившись, чтобы немного отдышаться, я обнаружила, что за мной больше никто не гонится. Стая летучих мышей растворилась также внезапно, как и появилась. Но метель продолжала свирепствовать.
«И что это было?» — возмущалось сознание на мистическое шоу-представление.
Особняк оказался намного больше, чем рисовало воображение.
— Это настоящий дворец, — удивленно воскликнула я, оценив масштабы поместья Калленов.
Главный фасад подпирали потрескавшиеся от времени колонны. Большие арочные окна украшали каждый из четырех этажей. Левое крыло здания уходило вверх круглой башенкой с острыми пиками, а правое крыло величественно выступало вперед.
Я представила, как здесь готовятся к балу. Красивые дамы щеголяют в пышных нарядах, а галантные кавалеры подают руки, помогая им выбраться из карет.
Но сейчас этого ничего не было. Только мрачное темное здание без света и заснеженные просторы, которые когда-то исполняли роль подъездной аллеи.
Небо совсем почернело. Часы показывали обеденное время, а по ощущениям наступила непроглядная ночь. Нехорошее предчувствие уговаривало вернуться в машину и уехать в Сиэтл, но чувство долга и ответственность гнали вперед.
Ступая по сугробам и сжимая папку с документами, я пробиралась к дверям замка. Широкие ступени превратились в горку, по которой пришлось карабкаться. Вьюга не собиралась прекращаться, засыпая землю все большим количеством снега. Меня одолевали сомнения, что я не должна здесь находиться, но как сотрудник музея, не верящий в смехотворные проклятия заброшенных замков, уверенно шла к цели.
Овальный медальон находился в нагрудном кармане рубашки, и я чувствовала слабые импульсы сквозь одежду, которые становились все сильнее с каждым шагом. Я списывала странные ощущения на собственное сердцебиение и волнение. А волноваться было от чего. Как только поднялась на последнюю ступеньку, большая дубовая дверь отворилась, даже не дождавшись моего стука. Я несмело вошла в темную гостиную. Казалось, что весь дом ходил ходуном от штормового ветра и издавал пугающие звуки: скрип, стон, шорохи. Но здесь однозначно было теплее, чем на улице. Хотя б ветер не сбивал с ног.
— Мисс Каллен? — позвала я, когда дверь за мной захлопнулась, оставляя в полной темноте.
Храбрость дала трещину. По спине прошел озноб. Как современный человек и будущий ученый, пусть и в области истории, я скептически относилась к проявлениям мистификации. Но такие вот штуки, как самопроизвольное открытие и закрытие дверей, вызывали приступы паники против воли.
— Мисс Каллен! — требовательно повторила я. — Вы здесь? Это Изабелла Свон. Я приехала, чтобы подписать документы. Если вы не покажитесь, то я уеду.
Мои угрозы для мисс Каллен были абсолютно не страшны, учитывая, что доверенность нужна музею, а не ей. Борясь с желанием убежать прочь, я представила лицо Джаспера, который очень ждал открытия выставки, ведь это его первый серьезный проект.
— Мисс Каллен! — Сердце заколотилось сильнее. Или это все-таки медальон…
Я нащупала железную ручку в темноте и со всей силы потянула на себя. Дверь не поддалась.
— Отлично! — от отчаянья крикнула я. — Давайте, призраки, нападайте! Но знайте, что я в вас не верю.
Продолжая бороться с дверью, я готова была заплакать, как услышала шаги и обернулась.
В тусклом свете керосиновой лампы ко мне приближалась мужская фигура. Лампа освещала только до пояса, остальное скрывала непроглядная тьма. Будто верхняя половина человека сама по себе плыла в воздухе.
— Добрый день. — Приказав воображению заткнуться, я обрадовалась, что здесь есть кто-то живой. — Я ищу мисс Каллен.
— Изабелла Свон, я ждал тебя, — голос такой же мелодичный, как и у Розали. Мое имя прозвучало нежно и трепетно, как грустная песня о любви. — Добро пожаловать.
— Розали Каллен, — повторила я. — Она здесь? Мне срочно нужно подписать документы. И уезжать, пока метель не замела дорогу.
Свет керосиновой лампы был очень слабым. Глаза еще не привыкли к темноте. И я, как слепой котенок, щурила глаза, пытаясь рассмотреть собеседника. Даже самый ярый скептик, окажись на моем месте, не смог бы равнодушно гулять по этому дому. Что уж говорить обо мне — двадцати двух летней авантюристке, которая только восемь лет назад перестала верить в Санта-Клауса.
— Сестра ненадолго уехала в город. Скоро вернется. А пока ты побудешь моей гостьей.
— В Сиэтл? Она же сказала…
— Розали в Форксе.
Мужчина стоял достаточно далеко. Конечно, я была уверена, что он не призрак и не плод моего воображения, но хотелось все же рассмотреть человека, предлагающего провести с ним несколько часов в разрушенном особняке.