Принц снова щелкал, платье менялось на новое, а то, что не одобрили, укладывалось в кресло.
«Вдруг вы передумаете», — смеялся эльф.
Она тоже смеялась. Чувствовала себя так беззаботно…
Когда выбор был сделан, девушка предпочла самое яркое, красное, расшитое речным жемчугом, Медея удивила принца. Потребовала немедленно отвести её к Церусу. Любимый должен видеть её преображение!
Рэдариэл снова схитрил. В комнате вдруг заиграла музыка. Новые туфли нужно немного обносить. Церус ведь никуда не убежит. Спит.
— О небеса, — хлопнув себя по лбу, Медея откинулась на спинку дивана.
Они ещё и танцевали. Прекрасные… нет, ужасные воспоминания постепенно возвращались в трезвевшую голову Медеи. Как можно было? Танцевать с эльфом, когда наверху тролль-врачеватель боролся за спасение оборотня? И пусть Церусу ничего не угрожало, все равно это нехорошо…
Кружась в вальсе… А кстати, откуда звучала музыка? Кажется, из той огромной раковины, что стоит на шкафу. Ну да, эльфийская ворожба…
Кружась в вальсе, принц жаловался. Бедный Рэдариэл так тяжело пережил удар по своей красоте. Оказалось, что на восстановление прежней внешности он потратил энергию бытия. Теперь отведённая ему природой жизнь стала на несколько лет короче. Он умрёт не через сколько-то там сотен лет, а на десяток годиков раньше. Ох, бедняжка! Меди старательно сочувствовала, но получалось плохо, и она постоянно срывалась на хихиканье. По сравнению с ранениями Церуса, потери принца казались ей сущим пустяком. А ведь любимый даже не думал скулить.
Когда жалобы надоели, Медея решительно убрала с талии его руки и топнув ногой велела: наверх!
Рэдариэл сделал последнюю попытку удержать её:
— Только после того, как компенсируешь мне моральный вред.
— Я?
— Конечно. Ведь примчался я на твой призыв.
Меди насупила нос. Да, он спасал её (хоть и не спас). И наверное, она должна компенсировать… Что там он требовал?
— Всего один поцелуй.
— Ах ты, нахал! Как так можно?! — Медея даже слегка протрезвела от возмущения.
— В щёку, — как же обворожительно улыбаются эти эльфы. — И сразу пойдём проведать нашего героя.
К Церусу? Только нужно чмокнуть в щеку этого наглеца? Почему нет? Она же когда-то мечтала поцеловать эльфа. Только откуда Рэдариэл узнал об этом? А, Меди сама выболтала. Рассказала, что, сидя в чайной комнате вдали от нянек и мамаш с подружками частенько фантазировала на тему «я и эльф». Ведь она прочитала столько романов, описывавших такие отношения. Все девушки в её окружении сходили с ума от остроухих красавчиков.
Всего один поцелуй…
— А-а-а, — простонала Меди, когда перед глазами всплыли воспоминания о гладкой щеке принца.
Ради встречи с любимым она чмокнула щеку Рэдариэла. Даже не поцеловала, а просто клюнула, словно птичка. Кожа холодная и безупречная словно мрамор. А эльф ухитрился дёрнуться. Губы мазнули и… почти тронули его рот.
Стыд! Стыд! Стыд! Почти настоящий поцелуй. И как теперь она посмотрит в глаза Церусу? Охо-хо-хо. Это же позор. Измена. Горе горькое. Нужно всё рассказать Церу. Покаяться. Немедленно. Объяснить это недоразумение. Ведь ничего такого не случилось? Просто непривычно крепкий алкоголь и этот эльфийский флирт, зашедший слишком далеко. Рэдариэл ведь не имел права просить такое. А она… могла отказаться. Но не сделала этого. Сглупила. Бывает.
Ну должен же Церус войти в положение? Такое можно понять, с кем не бывает? Будь на её месте Церус… Медея представила на месте Рэдариэла Церуса, а вместо себя остроухую… и зарычала. Какая-то эльфийка целует её оборотня? Да Медея вырвала бы ей все волосы! Им обоим. А нечего…
Стоп! «Нужно молчать! — Медея рукой крепко зажала себе рот. — Во что бы то ни стало молчать. Никому не слова. Ну разве что… Бёрк». Ведь Меди — обычная девушка, она не могла совсем смолчать. Как жить, не обсудив с подругой такое?!
Бёрк поймёт. Она-то без лишней скромности рассказала Меди о своих бальных приключениях. Потом, правда долго рыдала и вытирала сопли подолом её платья. Вспоминала своего неверного Гелиодора, переживала его мнимую измену. Как хорошо, что они снова вместе.
Меди вздохнула, вспомнив парочку и их малыша. А ведь после Гел узнал про эльфа. И теперь у оборотня стойкая предвзятость к остроухим. Как он злился, глядя на кольцо Рэдариэла…
Обдумывая этот момент, Медея вдруг заподозрила в действиях эльфа подвох. Было что-то такое в его взгляде... Желание отомстить? Оборотням? За то, что увели из-под носа понравившуюся девушку? Очень даже может быть. Она смогла воочию наблюдать мстительность эльфийского принца. Мог и её соблазнить, чтоб потешить своё оскорблённое самолюбие. Доказать, что может добраться и до оборотницы, если захочет.