(Небольшое отступление: позиции на южной окраине Крымского получили название «Польские», так как ополченцы искренне считают, что там несут службу исключительно польские наемники. На мои расспросы, почему все решили, что там сидят поляки, никаких адекватных ответов я не получил).
Обострение началось в первых числах июня, когда разведгруппа ВСУ в районе Голубовки захватила в плен бойца батальона «Призрак». Произошло это при следующих обстоятельствах: два бойца 4-й бригады и два бойца батальона «Призрак» были в дозоре на одной из «точек». Конечно, сидеть просто так скучно, и один из четырех пошел в поселок Пугачевку за самогоном. Так как его долго не было, трое друзей пошли его искать и наткнулись на укроповских разведчиков. Итог похода за самогоном: один пленный, двое жестоко убитых (вспороты животы и так далее), один без вести пропавший. 8 июня СБУ опубликовало интервью одного из этих «героев». На мой взгляд, информация, полученная от пленного, позволила укропам окончательно принять решение о штурме Желобка.
Описывая боевые действия, я буду рассказывать только то, что я слышал от участников событий, либо видел собственными глазами. В те дни я не имел доступа к интернету и телевизору.
7 июня с утра в подразделение, в котором я находился, начали просачиваться слухи о боях за Желобок. Слухи были противоречивы, но во всех фигурировал тот факт, что на третьем доме с украинской стороны развевается «жов-то-блакитный» флаг. Гарнизон Желобка, после инцидента с пропажей бойцов, был усилен небольшой группой разведроты 4-й бригады. Всего в том районе села, где шел основной бой 7 июня, находилось 27 ополченцев без тяжелого вооружения. По официальной версии ополчения, которую они везде озвучивают, на них перла целая рота, усиленная тремя танками, БМП, при поддержке огня артиллерии и минометов. Официальную украинскую версию я не слышал, но вероятнее всего, без поддержки «бурятского» спецназа там тоже не обошлось. Также ополченцы утверждали, что противник подошел к ним на 50-100 метров, и они вели трудный стрелковый бой. Лично я прибыл в поселок после обеда и услышал вяленькую канонаду из минометов «Призрака» и такую же вяленькую ответку укропов. На тот момент наши уже понесли потери. Один боец был убит на Желобке, еще один — на Пугачевке. Также было около шести раненых. По словам местных военных, каждая поездка в Желобок сопровождается опасностью, потому что дорога простреливается, а на коротком участке, где техника вынуждена выскакивать на Бахмутку, противник пытается ее птурить. Как часто бывает при внезапном обострении, в штабах царила полная неясность и неразбериха. Ни один командир не владел четкой картиной происходящего. Если отталкиваться от сообщений бойцов из Желобка, то у них там было что-то среднее между Курской дугой и штурмом ДАП. Так как я живу в четырнадцати километрах от Авдеевской промзоны и знаю, что такое канонада, от которой в ЛHP уже все давно отвыкли, я решил, что там не все так плохо. После массы уточнений обстановки командир группы в которой я был, решил выдвигаться в Желобок по темноте. Когда мы шли полями к поселку, то наблюдали феерическую картину обстрела Желобка зажигательными минами, которые простой народ по своей необразованности и суеверию считает фосфорными. При входе в поселок нас встретил командир одной из рот «Призрака», без бронника, каски и автомата, просто с рацией в руке. Тогда я точно понял, что Курской дугой тут и не пахло. Поселок Желобок разделен на две части полем, и в ту часть поселка, где днем был бой, решили не идти, чтобы с перепугу не поубивали свои. Остались ночевать в одном из полуразрушенных домов. В пять часов подъем, и мы выдвинулись к нашим желобковским героям-панфиловцам. Жизнь не дала пока раскрыться еще одному моему таланту — разведчика-контрразведчика-следователя. Но, так как этот талант все же во мне есть, я принялся расследовать, что же там вчера произошло. Обстановка среди гарнизона была очень нервная, поэтому фотографировать и снимать я не решился. Даже звонить боялся, так как еще по одному суеверию нашего темного народа, минометная мина летит точно по лучу мобильного сигнала. Спорить бесполезно. Это все равно, что в X веке доказывать, что земля круглая.
Итак, местные утверждали, что укропы подошли к ним на пятьдесят метров. Но ни одного убитого или раненного пулями не было. Деревья были все целые, непокошеные, как бывает после плотной работы артиллерии и АГСов. От зажигалок сгорел один дом. По пути в Желобок мне попались несколько воронок от 82-ых мин и одна от артиллерийского снаряда. Если бы имел место массированный артиллерийский обстрел, там бы никто не выжил, так как ни одного окопа или какой-нибудь лежки вырыто не было.