Настроение у всех улучшилось, ведь фактически подразделение, с которым я был, вот уже два года ни с кем не воевало. Поэтому брошенное врагом оружие вселило в них веру в себя. Оказывается, укропы бегут!
Свою последнюю ночь в Желобке я провел под звуки канонады тяжелых артиллерийских орудий и переговоров по рации. Где-то под Фрунзе шел интенсивный бой. Снаряды разрывались далеко за горизонтом, но стены нашего блиндажа дрожали и осыпались. Надо сказать, что, слушая рацию ночью и утром, я отметил, что все же взаимодействие родов войск в 4-й бригаде находится на гораздо более высоком уровне, чем мне приходилось наблюдать в других подразделениях. Артиллерия вызывалась быстро и четко. Если надо, подключались танки. Было похоже на осмысленную работу.
Утром 11-го я стал возвращаться из Желобка в тыл. Было ясно, что укропы упустили свой шанс. Везде по дороге я видел окапывающихся людей и технику. Теперь с наскока прорвать оборону в том районе не получится. Уже когда шли по Донецкому, навстречу нам вышел мужик и угостил салом. Было приятно, чувствовалось, что мы защищаем Родину.
Днем я выпал в теньке, принялся с друзьями жевать сало и размышлять над тем, что каждая из сторон видела свою ветряную мельницу и сражалась с ней. Укропы видели регулярную чечено-бурятскую армию, которая окопалась с танками Т-90 в «зеленках» и балках, наши видели поляков и, как сказал мне один из командиров, роту десантников с тремя танками, которые пытались их окружить. В результате наши зачищали пустой поселок, а солдаты 93-й бригады убегали от страдающих сильным похмельным синдромом бойцов «Призрака». Может, такая шизофрения и к лучшему — она позволяет избежать большего кровопролития. Особенно, если вспомнить ДАП, где шизофрения из-за возможности повесить флаг на каких-нибудь руинах приводила к большим потерям. В общем, хрен его знает! Надо было доедать сало, мыться и идти спать.
Июнь 2017 года
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ДЕВЯТЬ ПРИМЕРОВ ВОЕННОЙ ШИЗОФРЕНИИ
Бой — это столкновение, в первую очередь, людских умов, характеров и психологических особенностей разных людей. Поэтому, на наш взгляд, девяносто процентов успеха в бою зависит от морально-психологического и эмоционального состояния бойцов. Не секрет, что жизнь в грязи, среди разрушений, людских страданий и трупов нравится только людям с психическими отклонениями, так как часто за эту работу платят копейки или не платят вообще ничего. Понятно, что такие персонажи будут выполнять боевые задачи с присущей им «изюминкой». Часто «военные» историки и обычные диванные эксперты, даже довольно здравые, не могут понять истинный смысл военных операций, приказов и действий в целом.
Путешествуя по разным участкам фронта, мы с другом, военным психоаналитиком, собрали девять примеров военной шизофрении. Знание этих симптомов поможет разобраться в текущей обстановке, в первую очередь, разведчикам, которых часто используют как «пожарную команду». Попадая на новый участок фронта, выслушивая сведения от командиров и бойцов, ты должен помнить первое правило.
Когда ты получаешь информацию, искаженную в сторону преувеличения сил и возможностей противника, это называется «Сведения от Перепуганной Лошади». Такая информация часто приправляется леденящими душу ужасными подробностями о жестокости и коварстве врага.
Например, перед отправкой на один из участков фронта офицер штаба бригады заговорщическим тоном предупредил нас, что там «работает группа бывших «фэйсов», которые сбежали из России и теперь воюют на стороне укропов. Их восемь человек. О них ничего не известно, кроме позывных, так как они очень секретные. Они почему-то ездят на «шишиге» по всему передку, быстро выпрыгивают из машины, резко сближаются и, после короткого боя, всех добивают ножами. На их счету уже тридцать пять человек, и «работают они чисто по разведгруппам». После всей этой кровавой вакханалии «фэйсы»-предатели исчезают с места в стиле черных ниндзя.