Эмбер потрясла головой, чтобы рассеять туман надежды, окутавший ее мысли.
– Но ведь я была еще ребенком, Джейк. Как могу я поверить…
– …что мужчина в двадцать четыре года влюбился в рыжеволосую лесную нимфу пятнадцати лет? Я и не ожидал, что ты поверишь, я и сам себе не верил.
Это выглядело невероятно, смехотворно, даже бесчестно. И я сбежал, чтобы дать тебе возможность подрасти. Иногда мне казалось, что я забыл о тебе. Но однажды, развернув «Таймс», увидел объявление о твоей помолвке с Саймоном. И тут понял, что не забыл мою лесную нимфу.
– Моя помолвка! Но ведь это было три года назад!.. Отчего же ты так долго не появлялся? – Она и не заметила, как перешла на дружелюбный тон. – О, Джейк, зачем ты так долго ждал?
– Но что я мог сделать? – Он криво улыбнулся. – Я ведь думал, что ты его любишь. Ты сделала свой выбор; не мог же я запретить оглашение в церкви. И кроме того, все это походило на сон. Я решил, что ты забыла ту первую нашу встречу в лесу.
– Я и правда забыла, пока мы не встретились вновь. Если б ты вернулся раньше, Джейк, я бы сразу вспомнила.
Он покачал головой.
– В самом деле? Или все было бы так, как теперь? Тогда было уже поздно: старик Мэтью умер и я решил произвести на окружающих впечатление мужчины, примкнувшего к семейному клану. – Он сухо улыбнулся. – Я обвиняю в этом частично и тебя. Утратив лесную нимфу, я сделался циничным, но все-таки вернулся, и ты была здесь… – Он говорил так тихо, что Эмбер едва улавливала его слова за шумом листвы. – На этот раз ты уже не была ребенком – моя маленькая нимфа подросла. Я не понимал, люблю я тебя или ненавижу, но не мог от тебя отказаться. А когда утром проснулся – тебя и след простыл.
– Я испугалась. – Сказав это, Эмбер поняла, что с тех пор страх так и не покидал ее. И лишь здесь, на этой лесной прогалине, страх, кажется, улетучился навсегда. – Я боялась повторить судьбу моей матери.
– Бедная тетя, – Джейк грустно улыбнулся, – я ее очень хорошо помню. Она иногда останавливалась у моих родителей, когда ей некуда было податься. Она все преувеличивала, делила только на белое и черное. – Эмбер почувствовала на своем лице его дыхание, когда он подошел ближе. – Тетя Клодин ошибалась лишь в одном: там, где кончается страсть, еще не кончается любовь. Это только начало всего…
В душе Эмбер стала расти уверенность, что человек, стоявший рядом, и есть ее настоящая любовь, а вовсе не демон…
Джейк продолжал говорить, и в его голосе звучало сожаление.
– Мне, конечно, следовало бы понять, через какие страдания тебе пришлось пройти, Эмбер. Я был слишком груб с тобой. Ты пыталась мне все объяснить, но я продолжал балансировать между любовью к тебе и ненавистью – за то, что полюбил тебя. А когда ты не сразу откликнулась на мои чувства…
– Сколько же времени ты ждал?
Он слегка улыбнулся, припоминая.
– Я ждал всю ночь. Со мной была бутылка хереса, и я все время к ней прикладывался, чтобы не замерзнуть. Так что, если бы ты все-таки появилась, тебе пришлось бы вести машину на обратном пути. Но я скоро понял, что ты не придешь. Я возненавидел тебя, Эмбер. Во всяком случае, мне тогда так казалось, и я все пил, чтобы потопить боль в вине.
– Ты выглядел соответствующим образом и в церкви, но я все поняла.
– То, что я устроил в церкви, нельзя простить.
– Нет, Джейк, можно. Конечно, скандал был ужасный, но это спасло меня. Все равно что операция: больно, но необходимо. Теперь невозможно себе даже представить, какую глупость собиралась я тогда сделать.
– Мне следовало вернуться раньше, Тигровый Глаз, и позаботиться о тебе. Джейк протянул ей руку, и она, не задумываясь, дала ему свою. Он посмотрел ей в глаза, и взгляд его стал еще глубже. – Скажи мне теперь, Эмбер, и я тебе поверю. Скажи мне, что ты не любишь меня.
Она приоткрыла рот, но слова застряли у нее в горле.
– Я не могу.
– Тогда скажи, что любишь.
Она посмотрела на него, и весь мир утонул в глубине его темных глаз.
Вопросов больше не было, оставались одни ответы. Вернее, один-единственный ответ на все вопросы.
– Я люблю тебя, Джейк.
Он вздохнул и заключил ее в свои объятия. Они стояли и слушали шум листьев над головой. Наконец он снова заговорил:
– Я хочу на тебе жениться, дорогая. Я не буду чувствовать себя спокойно, пока не сделаю этого. Мне все будет казаться, что моя лесная нимфа снова исчезнет. – И, глядя на нее, он нежно улыбался, и ей почудилось, что она сейчас растает. – Поэтому-то я и хотел жениться с помощью регистрационной лицензии, а ты решила, что это какая-то махинация. Но если ты хочешь, мы можем дождаться оглашения и обвенчаться в церкви. Я хочу быть уверенным, что ты действительно принадлежишь мне.
Казалось бы, чего еще надо ей для счастья? Но вместо этого Эмбер опустила взор и почувствовала неловкость.
– Да…
– В чем дело, Тигровый Глаз? – Голос его снова стал грубоватым. – Уж не хочешь ли ты сказать, что опять мне не веришь?
Она поспешила успокоить его:
– О нет, я верю, конечно, верю. Только… Я не знаю. Регистрация брака это не романтично. С другой стороны, смогу ли я опять пережить церковное венчание… Мне снова все вспомнится. О, Джейк, прости меня, я говорю глупости.
– Нет, милая, это не глупости, – произнес он нежным голосом. – Мне следовало об этом подумать… Однако эти проблемы можно разрешить еще проще: мы вернемся на Бали и там поженимся. Я попрошу Кетута все устроить, он будет очень доволен.
– Обратно на Бали? Но что они о нас подумают?.. – Эмбер покраснела. Джейк, они же считают, что мы уже женаты. И все знают, что я жду ребенка…
Он продолжал улыбаться.
– Не беспокойся об этом. Тигровый Глаз. Традиционная форма женитьбы на острове такая сложная и дорогостоящая, что большинство молодых мужчин похищают своих невест и увозят куда-нибудь на неофициальный медовый месяц. А венчание уже происходит потом, когда они возвращаются. – Он еще шире улыбнулся. – Вот видишь, твой похищенный медовый месяц – в лучших традициях островитян. Кетут и Маде будут только довольны. А венчание по-балийски – это нечто. Сама церемония весьма проста: священнослужитель, взмахнув цветком между женихом и невестой, благословляет их. А пир продолжается иной раз двадцать дней и ночей. – Он помолчал, затем добавил уже серьезно:
– Но, что бы мы ни устраивали, Эмбер, наше настоящее венчание произошло здесь, на этой лесной прогалине, месяц тому назад. А предстоит нам просто праздник по поводу венчания.
– О, Джейк!.. – Она почувствовала, что слезы набегают ей на глаза, но на этот раз – слезы радости. – Джейк, это было бы прекрасно. Ведь я так тебя люблю… Не могу даже сказать, как сильно.
Он поцеловал ее мокрые щеки.
– Ты уже сказала, однако можешь повторять так часто, как захочешь. Те тридцать минут на самолете, пока я не понял, что ты лжешь, были самыми ужасными минутами в моей жизни.
– Всего только тридцать минут? – Она была разочарована, вспомнив, сколько мучительных часов сама провела в терзаниях. – Как это ты так быстро догадался?
– Я успокоился, припомнив ночь в деревне у Кетута. Что бы ты ни говорила, я знал, что ты меня любишь. – Он приподнял одну бровь. – Тебе надо было об этом подумать, Эмбер. Правда, лесные нимфы славились отсутствием логики. Джейк погладил ее по спине и улыбнулся, ощутив ее ответную реакцию на его ласку. – Вот видишь? Твое тело знает лучше, и я решил поверить ему. – С этими словами он крепко прижал ее к себе. – Но, пожалуйста, никогда больше не лги, Тигровый Глаз. С этой минуты между нами – только правда, договорились? Ты меня любишь, мы поженимся, и у нас будет ребенок.
Шум ветра в ветвях прозвучал словно одобрение. Необычайная радость охватила сердце Эмбер. Все встало на свои места: боль и несчастья прошедшего месяца уступили место счастью и радости.
Джейк Фаррелл, похитивший ее медовый месяц, похитил и ее сердце.