Среди пустого поля. С мертвым человеком на руках, Под пулями врага. Теперь она стала не наблюдательницей событий, а непосредственным участником их. От этих мыслей, от этого преобразования ей сделалось не по себе, тело покрылось противным потом, а во рту сухо, как в сильную жару. Она машинально захватила пригоршню рыхлого снега, поднесла его к губам и не ощутила холода.
«Что делать? Что делать?»
Заработал инстинкт самосохранения, спавший в ней до тех пор.
«Ползти назад по свежим следам? Но мне нужно не назад, а вперёд. Назад так же опасно. Там это... »мертвое пространство». Мы его проскочили. А вперёд куда? Я же не знаю дороги. А, все равно. Не лежать же...»
И она сделала движение вперёд.
«А Крупенюк? А чемодан? А сумка?»
Сумку она с трудом сдернула с мертвого, закинула себе на спину, чемодан оставила среди поля. А Крупенюка ухватила за ворот.
Проволокла несколько шагов и почувствовала усталость.
«Надо», — повелела она себе и вновь поползла.
И тут совсем близко грянули выстрелы. Она не разобрала, кто и откуда стреляет. Отползала, подтягивала мертвого и вновь отползала.
Неожиданно послышался голос. Он напугал её больше выстрелов.
— Счас, счас, только не поднимайте голову.
Она замерла.
— Счас, счас, — донеслось тяжелое дыхание.
Она увидела перед собой глаза, смотревшие в упор. Ничего. Лишь голубые глаза под выцветшими бровями.
— Ползите по моему следу.
— А он?
— Я вытяну.
— Там чемодан.
— После...
Все остальное как в бреду. Ока подползает к окопам. Несколько рук тянут её на себя. Ставят на землю. Ведут куда-то. Появляется рослый человек в белом маскхалате. У него четкие черты лица, четкие губы, нос, брови, глаза — кажется, будто его специально подретушировали перед встречей с нею. Он ничего не говорит, берёт её за руку, заводит в блиндаж, протягивает флягу. Она делает глоток и задыхается. Ей подают кружку воды и опять флягу.
— Пейте, пейте, — советует человек в маскхалате. (Позже она называла его «белым ангелом». «Какое там, — возражал он. — Это вы — белые ангелы. Вы нас, можно сказать, с того света спасаете».)
— Нам поздно сообщили, — извиняется он, пока сна запивает спирт. — Мы бы прикрыли. Встретили.
Она не замечает, что у нее по щекам текут слезы, лишь ощущает солоноватый вкус во рту.
Человек в белом маскхалате кивает и уходит. Она остается одна. Голова светлеет. Она чувствует слезы на щеках. Поспешно утирает их. Успевает причесаться.
Вновь появляется человек в белом маскхалате:
— Давайте знакомиться/Комбат капитан Булат. Она по-штатски протягивает руку, называет себя...
А дальше... Дальше она несла службу. Выполняла свою работу. После того, что случилось, все остальное её уже не пугало. Привыкла к обстрелам, к матерщине, к стонам и крови. Не раз, коль обстановка заставляла, сама ползала за ранеными на «нейтралку» и дальше.
— Зачем? Чтоб не было! — кричал на нее комбат.
— Эго моя служба, — отвечала она. — Они ж не трусят.
— Они солдаты. Они с оружием.
— И я солдат.
Себе она внушила: «Что суждено, то суждено. Чем больше помогу им, тем лучше». С этой мыслью и жила и выжила. Почти пять месяцев в самом пекле. Не выход? из боёв. Три состава сменил батальон. Сотни людей прошли через её руки. Многие обязаны ей жизнью.
Солдаты её любили. Сергей Булат опекал. Наверное, в конце концов не уцелеть бы и ей. Везение не может быть бесконечным.
Вызволил её комбат. Зачем? Она не хотела. Ей там хорошо было. Лучше всего было там, возле него, среди солдат, которые её охраняли. Но он сделал, он отлучил её от себя.
Однажды в окопах появилось большое начальство. Она наткнулась на него случайно, вышла из своего блиндажа крикнуть санитара.
— Вы кто? — спросил её грузный человек с грубым голосом.
Она не успела ответить. Ответил комбат:
— Наш военврач.
— Почему без знаков?
— Представляли к званию. Тянут.
— Давно воюете?
— С первых дней, — снова вмешался комбат, словно не доверял ей и не надеялся на её ответы. — Очень хороший врач. Только... ну, разве здесь место женщине?
Грузный человек что-то буркнул через плечо и, оттеснив Галину Михайловну грудью, пошел дальше. Свита двинулась за ним.
«Эх, Сережа, Сережа. Вот ты сам и разлучил нас...» Шум и голоса на территории прервали воспоминания.
— Настенька, что там?
Сестра выскочила и через минуту вернулась.
— Поступил кто-то.
— Один?
— Один. Его сопровождает капитан Сафронов. Смешной он.
— Он славный, Настенька.
Медсестра взглянула на нее удивленно, но ничего не сказала.
12