Шевченко знал, что идет на риск. За разрешением к командиру батальона не обратился. Знал: не разрешит. У командного состава медсанбата сегодня стрельба из пистолета ТТ. Они стреляют вместе со штабом дивизии.
«Может, обойдется? — рассуждал Шевченко. — А, была не была, семь бед — один ответ. Будем бросать!»
Выполнение упражнений по бросанию гранат подходило к концу, когда к карьеру галопом на лошади прискакал пожилой старший лейтенант. Не слезая, закричал:
— Кто тут старший?
— Я, лейтенант Шевченко.
— К комдиву, срочно!
— Передайте, бегу!
Всадник, отъехав метров двести, остановился.
— Бойцы Шайхутдинова, Плаксина, на огневой рубеж шагом марш! — раздалась команда. — Выдать по одной боевой гранате!
— Красноармеец Шайхутдинова получила боевую гранату!
— Красноармеец Плаксина получила боевую гранату!
— По противнику — огонь!
Раздались два хлопка. Всадник, услышав взрывы, вернулся.
— Товарищ лейтенант, немедленно явитесь к комдиву!
«Да, влип!»
— Сержант Комаревич, постройте сводный взвод и ведите в расположение батальона, — приказал Шевченко, а сам направился за всадником.
Всадник теперь и не собирался ехать без лейтенанта. Мало ли чего, еще придется вернуться обратно. Тут что-то неладно. Ведь боевых гранат не бросали в полках. А медики... И почему здесь, в карьере?
Шевченко сначала не обратил внимания на грузовую машину, ехавшую по дороге, а когда свернула — понял: за ним.
— Товарищ лейтенант, залезайте в кузов! — сказал младший лейтенант, приоткрыл дверцу.
Когда машина подошла к стрельбищу, Шевченко увидел комдива. Тот нервно шагал туда и обратно. Полковника Щуку Шевченко видел первый раз. Он принял дивизию недели полторы назад. Шевченко выпрыгнул из кузова машины, поправил складки гимнастерки под ремнем и строевым шагом подошел к комдиву:
— Товарищ полковник! По вашему приказанию лейтенант Шевченко прибыл!
— Вы что там делали, лейтенант? — уставился злыми серыми глазами полковник.
— Выполняли упражнения по бросанию гранат, товарищ полковник!
— Боевыми? — у комдива желваки на скулах выступили.
— Боевыми, товарищ полковник!
— Какой дурак их вам выдал? Вы хоть учебные в глаза видели?
— Изучали. Сержант Комаревич изготовил учебные.
— А кто вам разрешил бросать боевые гранаты? — Комдив даже топнул ногой. — Кто?!
— Приказом по батальону я назначен старшим по стрельбе.
— Кто отдал приказ бросать боевые гранаты, я спрашиваю? За такое самоуправство вас надо отдать под суд военного трибунала!
— Мы же на фронт готовимся, товарищ полковник, — Шевченко вздохнул полной грудью.
— Младший лейтенант, отвезите лейтенанта на гауптвахту!
— Эх, медики, медики, — с упреком проронил младший лейтенант. — Комбат прострелил себе ступню. Ты тоже самовольничать вздумал.
— Как прострелил?!
— А черт его знает! Говорят, когда перезаряжал пистолет, на спусковой крючок пальцем нажал. В госпиталь повезли. Хорошо, хоть этим отделался...
9
Получив ремень и документы у начальника гауптвахты, Шевченко задумался: «Куда теперь? В батальон? В свою палатку или в лес махнуть?» Решил побродить лесом. Лес горел осенними красками. Казалось, осень смешала все существующие цвета. Павел сорвал желтый лист с березы, взял в рот. Лист горьковатый, еще клейкий, но свежестью, как весной, уже не отдавал. Сегодня, как никогда раньше, Павел пристальней всматривался вокруг, видел многое, чего не замечал раньше. Краски леса вносили в его душу покой и тихую радость.
Недалеко от полевой дороги он заметил одиноко сидевшую девушку. «Не из медсанбата ли?» Перед ней на самодельном мольберте стоял небольшой подрамник с натянутым на него холстом. В левой руке она держала палитру, вырезанную из куска фанеры. На другой фанерке были разложены тюбики и кисточки. Она сидела на толстой поваленной сухой березе, углубилась в работу, так что не заметила, как лейтенант подошел к ней и остановился.
«Да это же Аленка Шубина!» — чуть не вскрикнул Павел и почему-то обрадовался.
На картине — опушка леса. Вот корявая сосна на склоне песчаного холмика. Дожди и ветер сделали под деревом подкоп, но сосна не сдавалась. Слегка накренившись набок, она продолжала жить и крепко держалась за почву перекрученными корнями. Пониже, у самой дороги, стояло несколько березок с розовыми листочками.