Но это была не она.
Большую круглую луну затмил дракон. Он опускался на поляну с присущей ему тяжестью: ветер прижимал к земле кусты и заставлял опавшие листья разлетаться, как стаю воробьев. Когти вонзились в траву, а через минуту стали блестящими сапогами. Оглянувшись по сторонам, Галактион прошел ко мне вальяжным шагом и отбросил волосы на плечи.
– Добрый вечер, человек, – произнес он показушно, хотя поблизости не было ни души.
– Привет.
– Х-ха, а ты себе не изменяешь. Твой тон все так же неуважителен к королю. Хотя я на твоей стороне, парень.
– Ну да, конечно. Ты ведь мечтаешь о дне, когда я наконец врасту в это дерево.
– Хм. Думаешь, я и вправду мечтаю о таких мелких вещах? – задал Галактион риторический вопрос. – Думаешь, мне есть до тебя хоть какое-то дело? Твое присутствие здесь никак не влияет на нашу жизнь. И ты, скорее всего, уйдешь, как все остальные. Принеся пользу.
– Какую же? – прищурился я.
– Какую? Ну, как же? Деревья – они источник чистого воздуха для жителей Ивару. Чем больше таких, как ты, превратятся в деревья, тем лучше буду жить я... Тем лучше будет жить Рената... Наши дети...
Галактион ходил из стороны в сторону, смакуя краем глаза мою мимику.
– Вижу, у тебя все продумано, – съязвил я.
– Спасибо, человек. Даже если ты говоришь с сарказмом.
– Вот только почему тогда ты не избавишься от волков, Галактион? Почему твои подданные должны страдать от их нападок? Что, кишка тонка? Все силы идут на болтовню?!
– О-о-о, – фальшивил дракон, – ну конечно, Галактион боится волков. Сын моры и черного ленара испугался блохастых собачек в темном лесу... Естественно. Это ты сам к этому пришел, или кто сказал такое после бочки меда?
– По-моему, это очевидно. Какие еще могут быть причины?
– Ты даже не представляешь, насколько велика моя сила, человек. Если бы у меня было желание, то я бы снес этот лес одним взмахом крыла. А затем сжег всю волчью стаю пламенем из своей пасти... Возможно, что случайно бы раздавил тебя ногой, – нервно засмеялся Галактион. Наверняка он представлял это множество раз.
– В чем же причина твоего "великодушия"?
– Причина – Рената. Она верит в то, что каждый имеет право жить так, как считает нужным. Так, как может себе позволить – в пределах своих сил и слабостей. Она всегда готова вступиться за слабого, немощного, жалкого. Не хочет замечать очевидных вещей: что такие слабаки, как ты – вы все обречены. Не проще ли тихонько удушить вас, чтобы не мучились. Все равно ведь век ваш сочтен.
– Твоему отцу бы не понравились эти слова, – сказал я и заметил, как лицо моего собеседника накрыла злость.
– Ты не имеешь права говорить что-либо о моем отце! Чтобы освободить тебя от страданий, мне даже не нужно оборачиваться зверем. Достаточно взять вот этот вот камень, – поднял он с земли булыжник, – и хорошенько треснуть тебя в лицо. Один удар – и ты спокоен. Даже скажешь мне спасибо.
– Кто тебе сказал, что я страдаю?
– Что? – ухмыльнулся дракон, подбросив в руке камень.
– Я всем доволен. Мне здесь хорошо.
– Хорошо? Ты в этом уверен?
– Да, уверен, – почувствовал я какое-то странное расслабление. Внезапно страх перед королем куда-то полностью исчез. И это было приятно.
Выпустив из рук камень, Галактион нажал мне на грудь тростью – буквально вдавил между ребер золотой наконечник. А затем задал вопрос, ради которого и прилетел ко мне в такое позднее время:
– Скажи, о чем ты думал в тот момент, когда умирал во льдах?
Я проглотил ком, понимая, что могу получить за правду, но все равно сказал это:
– Представил Ренату голой.
– Ч-что?
– Я представил, что снимаю с нее одежду и целую, – смотрел я на луну и видел там четкую картинку своих фантазий. А вот Галактион не сводил глаз с меня и вдавил трость еще сильнее.
– Продолжай...
– Я спустил бретельки с плеч и поцеловал шею. Затем снова поцеловал. Я много раз делал это, пока не спустился ниже. К ее груди.
– Ох-хо, – впечатлился блондин и запросил подробностей: – Опиши мне ее тело. Детально. Я тебя прошу.
– Оно прекрасно и совершенно. Ничего лишнего или пошлого – округлая, нежная грудь, мягкая и бархатистая кожа. Ее невозможно не ласкать. Это вызывает прилив страсти... А еще мне нравится ее запах.
– Запах? – переспросил дракон и провернул позолоченное древко, чтобы выдавить гримасу боли. Но я все смотрел на небо со стеклянными глазами.
– Да, ее запах. Запах ее тела по утрам. Когда она прилетает ко мне и прячет крылья – очень люблю этот момент. Я ощущаю свежесть ее платья и влагу спины, буквально вижу, как горячие капли стекают по лопаткам.