А когда полная луна пошла на убыль и у крестьян опять появилась пища, они спросили медведя, не видел ли тот их золото и серебро. Он сказал: видел, его держат в том же ряду запертых на замок кладовых, что и зерно. Крестьяне сказали, что если они вернут свои деньги, то смогут собрать армию и свергнуть короля. Вот только они уже отчаялись это когда-либо сделать.
Медведь давно опоздал на ярмарку, а еще очень полюбил крестьян. Он снова почесал в затылке и сказал: я верну вам золото и серебро. Только об одном прошу: не спешите свергать своего короля, пока я не приду с армией вам на помощь.
Крестьяне отказывались верить в свою удачу.
У тебя есть армия? — спросили они.
Ну конечно, ответил медведь. В ней состоят все животные и деревья в нашем лесу.
Крестьяне согласились, и медведь отправился во дворец.
Король страшно ему обрадовался, потому что пребывал в унынии. Все его запасы, оставшиеся от урожая, закончились, теперь ему нечего было предложить медведю.
Сойдет какая-нибудь серебряная вещица, сказал медведь, а там я двинусь дальше.
Король согласился, и медведь станцевал лучший свой танец, после чего король попросил медведя последовать за стражниками в кладовые и взять столько серебра, сколько он сочтет честной платой за забаву. Медведь, верный своему слову, взял одну вещицу и положил в карман. А потом спросил, нельзя ли ему переночевать во дворце, поскольку уже поздно, ночи безлунные, в лесу можно наткнуться на разбойников.
И вот пока король и все придворные спали, медведь с помощью серебряной вещицы подкупил кузнеца, чтобы тот раздул свой горн, и отпустил его спать дальше. Когда горн раскалился, а кузнец захрапел на всю округу, медведь расплавил все серебро и золото, хранившееся в кладовой. Серебро он слил в четыре формы в виде колес, а золото — в форму в виде тележки.
Утром медведь взял золу из горна, зачернил серебряные колеса и золотую тележку, а потом вывез на ней свою охапку сена, прикрытую большой шубой, прочь из дворца, в лес, а после этого и в деревню, вернув крестьянам все, что украл у них повелитель, да еще и в форме тележки.
Крестьяне были сами не свои от радости. Они хотели тут же расплавить серебро и золото и начать собирать армию, но медведь напомнил: прежде чем идти на битву, дождитесь меня. Иначе добром не кончится.
Крестьяне согласились. Медведь махнул им лапой на прощание и ушел по дороге, которая вела в лес.
Прошло одно время года, потом другое, и еще одно, а медведь все не возвращался. В должный срок крестьяне вернулись к работе на полях, старый король умер, на трон взошла его дочь. Она была девушкой умной и добросердечной, сострадательной и красивой. К подданным относилась хорошо, а они в ответ трудились на ее благо. Никто из крестьян из этой деревни никогда больше не видел медведя.
Когда мужчина закончил рассказ, девочка села в гамаке, продолжая покачиваться, и устремила глаза на лес.
А медведи правда умеют говорить с людьми? — спросила она у отца. Я имею в виду, не в сказках. Я имею в виду те времена, когда еще были люди, с которыми можно было разговаривать.
Я никогда не слышал, сказал мужчина. Тот медведь, которого мы видели, ушел молча, но, возможно, он нас не заметил, или ему сказать было нечего. Так что не знаю.
Он нас заметил, сказала девочка.
Вот ты и ответила на свой вопрос, сказал мужчина.
~~~
ЛЕТО ОБЕРНУЛОСЬ ОСЕНЬЮ. ОСЕНЬ — ЗИМОЙ. Зима — весной. В канун очередного солнцестояния мужчина подарил дочке латунный компас, когда-то принадлежавший его отцу. Она выучила стороны света и все румбы по солнцу и звездам, а еще он показал ей, как, пользуясь зеркалом и метками, определять направление. Рассказал, как много лет назад люди умели перемещаться на большие расстояния и делать измерения с точностью до градуса, хотя об этом он только читал в книге, так что не уверен, правда это или вымысел.
На следующее утро по дороге на одиноко стоящую гору девочка держала компас перед собой, когда шла по тропинке, петлявшей вокруг поваленных деревьев и обтекавшей скальные выступы, и не могла отвести глаз от иглы, которая неизменно указывала на север, точно стрела, что никогда не отклоняется от цели.
КОГДА ДЕВОЧКЕ ИСПОЛНИЛОСЬ ДЕВЯТЬ, ОНА УЖЕ могла добраться до вершины горы без единой передышки. От края леса она взбиралась по прямой к вершине и останавливалась у ее подножия.