— Правильно, Маринка, не отпускай, — поддержал её откуда-то взявшийся Палыч, — держи его крепче! Это мой подарок тебе на Новый год! Дарю!
— Палыч?! — Марина недоумённо подняла на весёлого дядьку зарёванные глаза.
— Так я ж вот-вот стану медведем? — не понял такого широкого жеста Пётр.
— Не станешь, не бойся. Можешь выдохнуть.
— Как это может быть?
— Ты свободен, за всё рассчитался сполна.
— А, жертва? Я же не исполню приказ…
— Так ты же заплатил всё этой ночью, не понял?
Марина смотрела на такого уже родного и такого загадочного Палыча во все глаза:
— Палыч, а ты — кто?
— Вот заладила, Палыч, да Палыч! Я по вашей милости уже целый месяц Палыч! Задали, ребята, вы мне задачку с тремя неизвестными! Но я её решил, — потрясая кулачищем, радостно заверил дядька, — сразу-то и не поймёшь, кто чего достоин, тут время нужно! Ну, теперь-то уж я честно рассудил! А, для вас, я по-прежнему Палычем останусь! — девушке показалось, что у «лешего» подозрительно заблестели глаза, — вот вы меня рассусолили, этак, я скоро сам себя забуду!
Они, онемев, глядели на таинственного Палыча, понимая разгадку, но не в силах вымолвить, ни слова. А дядька продолжал:
— Считай, Маринка, что я — твой личный дед Мороз! Хотя, подарки не часто делаю! Если честно, впервые, — и хохотнул, весело подмигнув Петру, — но полюбилась ты мне, словно родная дочка, да и хорошая ты девка, правильная и верная, несмотря ни на что!
— А, как же медвежонок Полинин? — не веря в происходящее, наконец, спросил Пётр.
— Да, мальчишка у неё, хорошенький такой, глазки чёрные, как бусинки. Пусть растёт, а там посмотрим, что вырастет. Я ещё не решил, что с ним делать. Но теперь, это дело не ваше. Медведи — это по моей части.
А по вашей: Совет да любовь!
Эпилог
…Это было год назад. Они опять собрались в Калиновке, чтобы отпраздновать Новый год. Стол уже накрыт и манит своими разносолами. Бабка Матрёна всё ещё хлопочет у печи, вынимая последние пироги. Старушка за этот год немного сдала, но в целом ничего, бодрится. Она счастлива, второй год подряд родня её не забывает и радует своими визитами. Маринины родители вот тоже собрались наконец-то и приехали. Племянника Матрёна не видела с детства, а с его женой и вовсе познакомилась третьего дня. А всё благодаря Мариночке, внученьке дорогой. Они уж теперь сблизились совсем. Мама выставляет на стол заморские яства, привезённые из столицы, а папа принёс из холодных сеней бутылочку дорого алкоголя и шампанское, и в жарко натопленной избе они уже начали туманиться лёгкой испариной. Заглянул на огонёк и Фёдор Гаврилович, Матрёна давненько его не видела, а тут приезжал зачем-то в Калиновку, и она уговорила его задержаться на праздник, чего одному на кордоне делать?
С утра заходил поздороваться дед Матвей, старик, как всегда, накануне Новогодних праздников занят каждый день вместе со своей Милкой. Регулярно, как на работу мотаются на станцию встречать гостей. Вот и Матрёниных гостей третьего дня он привёз. И Верку, внучку свою рыжую да звонкую тоже встретил вчера.
— Ну, где же молодёжь-то наша? — беспокоится отец, — через два часа куранты пробьют, а их всё нет?
— Так это по-здешнему, если что по Москве встретят, — смеётся Гаврилыч.
— Да, опять на горе, наверное, корыто из сеней пропало, — смеясь, предполагает бабка Матрёна, — там вся Калиновка сейчас. Пусть порадуются, время быстро проходит, и молодость незаметно пролетит.
— А Марине-то не опасно в её положении? — всплёскивает руками мама.
— Ничего ей не опасно! Всё на пользу, — отвечает благостно старушка. Спустя минут пятнадцать, наконец-то глухо хлопает уличная дверь, в сенях раздаётся смех, какая-то весёлая возня, топот отряхиваемых валенок, и в избу врывается счастливая пара, принося с собой морозный воздух, свежий запах снега и счастье. Это Марина и Пётр, румяные с мороза, немного замёрзшие, но счастливые, развешивают и раскладывают на печи сырые рукавицы и шапки.
— Молодёжь, давайте-ка к столу, вас одних ждём! — радуется папа.
— Что же вы так долго? — немного ворчит мама.
— До чего ж пара хороша! — делится с бабкой Матрёной Фёдор Гаврилович.
— А, то! Не зря ж мы старались, а, Гаврилыч! — поддакивает ему Матрёна.
Вот предпраздничные хлопоты закончены, и вся честная компания усаживается к столу. Пётр не в силах сдержаться, тихонько обнимает Марину за слегка раздавшуюся талию, так чтоб никто не заметил, но примечают, конечно же, все и тихо в душе радуются за молодых. Бабка Матрёна и Гаврилыч вдвойне, зная всю трудную предысторию этой счастливой любви. Родители просто радуются: хорошего мужа нашла себе Марина в Сибири, и красив, и умён, и богат, и дочку на руках носит! Не зря поехала тогда на каникулы, видно судьба!