Я понял, кто это даже не оборачиваясь. Единственный зверь, о котором писали во всех газетах столицы. Он не боялся огня, не чувствовал боевой магии, не отступал ни перед чем. Его звали особенным, невероятным и непобедимым. Медведь-гигант, привезённый из Сибири. Та самая гордость местного заповедника, одновременно диковинная и опасная.
И теперь он был здесь. Стоял за моей спиной, наверняка размышляя, стоит ли сожрать заблудившегося путника, или просто разорвать его ради забавы.
Я медленно выдохнул. Мне бы хватило времени рвануть с места при помощи силы, перемахнуть через ограду и спастись. И я даже мысленно уже совершил рывок и оказался вне досягаемости зверя. Но у плана была проблема. Незнакомая девушка, которая доверчиво вложила свою руку в мою ладонь. И магической силы в ней совсем не чувствовалось. Даже если она и могла бежать, то не быстро и не далеко. А уж с таким преследователем… Шансов почти не было. Если я её брошу, она станет легкой добычей зверя.
Она тоже всё поняла. Но не двинулась с места. И я понимал, почему. Парализующий страх делает тело неподвижным и застывшим, как слепок изо льда. Это было плохо. Очень плохо.
Девушка не издала ни звука. Лишь пальцы сжались крепче, будто я был её единственным якорем в этом мире. И мне показалось, что дрожь прошла от неё ко мне не по коже, а глубже.
— Послушай, — прошептал я, почти не открывая рта. — Нам надо бежать. Быстро. Как только можешь. Иначе он нас догонит. Поняла?
Она вздрогнула, будто только сейчас поняла, что я рядом. Глаза её чуть прояснились, и она едва заметно кивнула. Как человек, который ещё не вернулся полностью в себя, но уже понял, что медлить нельзя.
Я сжал её ладонь чуть крепче, чтобы она почувствовала, что я ее не брошу. Вдохнул, позволил силе развернуться внутри, и в следующее мгновение порыв ветра подхватил нас, потянул вперёд, будто мы скользили по воздуху, а не бежали.
Под ногами мелькала дорожка. Я слышал рядом неровное, сбивчивое девичье дыхание. А через мгновение, сзади донёсся рык. Глухой и наполненный злобой. Земля вздрогнула под мягкими лапами. Оставалось лишь надеяться, что нам хватит времени. Моего таланта мастера воздуха было достаточно для меня одного, но было нелегко нести второго человека, и способность впитывала мою силу словно губка.
Мимо мелькали деревья. Тёмные стволы сливались с ночным воздухом. По обе стороны дорожки вспыхивали крохотные магические светлячки, которые взвивались вверх при моём приближении, будто в приветствии. Ну или прощаясь. И небо Большого Сада осветилось разноцветными всполохами, которые не уступали по красоте Императорскому Салюту.
Если бы не страх, разгоняемый злым ревом за спиной, я бы остановился и посмотрел. Потому что это было красиво. Но на созерцание красот не было времени.
Плетение ускорения закончилась. Резко, будто кто-то подрезал мне крылья. Мы со спутницей почти сразу замедлились. А преследователь все также несся следом. Он бежал так, будто земля сама подталкивала его вперёд. И с каждой секундой был всё ближе.
Я отпустил руку девушки, развёл пальцы, собрал остаток силы, активируя броню, и выдохнул. Воздух поддался. Ладони вспыхнули тёплым светом, и я мягко толкнул воздух перед собой.
Порыв ветра подхватил девушку и понёс к ограде. Она тихо вскрикнула, но не от страха, скорее от неожиданности. Едва не врезалась в металлические прутья. Но успела ухватиться за них и с новым потоком ветра легко, словно сорванный с дерева лист, перелетела через верх забор. Она упала в траву за оградой и перекатилась, обхватив себя руками. Я отметил это почти автоматически, буквально в следующее мгновенье рванул следом. И почти успел.
Удар пришёлся в спину. Он был тяжёлый и крепкий, словно меня наотмашь хлестнула гигантская ладонь. Я не сразу понял, что именно меня толкнуло. Просто полетел вперёд, потеряв опору, словно кто-то выдернул землю из-под ног. В следующее мгновение совсем рядом раздался рёв — глухой, с хрипотцой, слишком близкий, чтобы можно было надеяться, что зверь остановится.
Я вскочил на ноги и, не оборачиваясь, метнулся к забору. Попробовал снова притянуть к себе на вдохе остатки силы Но внутри было пусто. Остатки силы выгорели, и Плетения не слушались.
Я побежал без поддержки, на морально-волевых. Так быстро, как мог. Едва ощущаемый силовой щит держался на тонком остатке воли и пульсировал в такт биения моего сердца. Он дрожал, как мыльная плёнка, но всё ещё был, и теоретически мог спасти меня от одного удара хищной лапы. А может быть, даже от двух.