— Здесь ничто не может жить, мой господин, — сказал лейтенант Серват. — Пилот, должно быть, ошибся. Земля полностью заражена.
Мефистон попытался ментально дотянуться до корабля, но псионическое оцепенение, которое он испытывал на борту «Клятвы на крови», стало еще более ярко выраженным с тех пор, как они приземлились. Как будто кто-то заключил его разум в свинцовый гроб. Старшему библиарию хотелось расцарапать свой череп и впустить свет. Он не мог даже прочесть мысли лейтенанта, стоявшего рядом.
— Ты что-нибудь видишь, Рацел? — спросил Мефистон, вглядываясь в вихрь.
Рацел покачал головой:
— Ничего. Это место — настоящая дыра.
Когда Мефистон поднялся на ноги, один из боевых братьев-изничтожителей поспешил к лейтенанту, держа в руке ауспик, мерцающий во мгле изумрудным дисплеем.
— Господин. Опять загадочные сигналы. В нескольких километрах к северу. На передачу ксеносов по-прежнему не похоже.
Лейтенант Серват взял устройство и всмотрелся в показания.
— Источник под землей, — сообщил он, поворачиваясь к Мефистону и Рацелу.
Властелин Смерти снова попытался простереть свое сознание, но слепота не позволила.
— Могли ли имперские граждане выжить со времен крестового похода? — спросил Серват.
— Это не имеет значения, — бросил Мефистон. — Я здесь, чтобы найти агрегат, затуманивающий мое зрение. Я отключу его, и мы уйдем. Мы пришли сюда не для того, чтобы откапывать мертвых.
Серват смиренно кивнул:
— Конечно, мой господин.
Рацел взял ауспик и посмотрел на экран. Он постучал по нему несколько раз и передал Видиенсу, который порхал над головой воинов.
— Что думаешь об этих вертикальных сооружениях?
— Это шахтные стволы. А горизонтальные линии — это отходящие от них подземные галереи. Остатки бастионной шахты. И, судя по всему, большой. Все мануфакторумы и жилые районы планеты были разделены на административные округа, называемые кантонами. Похоже, это столица двенадцатого кантона. — Оракулист остановился, чтобы стереть пыль с экрана. — Здесь протекали самые ожесточенные бои. Очевидно, эта шахта дольше всех держалась против некронов. Есть записи о сигналах бедствия, исходивших отсюда еще два столетия назад. Это место замолчало последним.
— Меня не интересуют шахты! — отрезал Мефистон. — Найди центр активности ксеносов.
Видиенс кивнул и принялся читать строчки светящихся рун.
— Мой господин, существует не менее трехсот пятидесяти крупных точек активности пришельцев на Морсусе, поэтому я не берусь утверждать, где сердце их армии.
— Старший библиарий, — обратил на себя внимание Серват. — Если есть выжившие всего в нескольких километрах отсюда, вероятно, они смогут рассказать о месторасположении главных войск некронов.
Мефистон никак не отреагировал, и вместо него ответил Рацел:
— Если там кто-то и остался в живых, то, возможно, жители планеты еще в здравом уме и знают историю войны.
В шлеме Сервата послышалось потрескивание вокса.
— Старший библиарий, — обратился он, крепче сжимая рукоять силового меча. — Большая к неприятельская армия приближается с востока.
Все взгляды устремились на Мефистона.
— Мы дадим сражение здесь, старший библиарий? — спросил Рацел.
Мефистон покачал головой:
— Если мы будем драться с каждым вражеским отрядом, это займет недели. Далеко ли до бастионной шахты, Видиенс?
— Если нигде не задержимся, прибудем туда примерно через двенадцать часов.
Мефистон посмотрел на Сервата.
— Управимся за шесть.
Лейтенант кивнул.
— Отделение, вперед! — рявкнул он, бросаясь вниз по склону к своим людям.
Они продирались сквозь дым, мчась вниз по обугленным рельсам и взбираясь по неровным склонам. Через некоторое время воины попали в долину, где черная корка земли раскололась на плиты — из расщелин поднимались столбы холодного света, касающиеся нижней границы облаков. Казалось, космодесантники бегут по лесу лазурных шпилей, на фоне которых выглядят карликами.
Кровавые Ангелы поддерживали бешеный темп в течение нескольких часов, но в какой-то момент Мефистон задумался, достаточно ли это быстро. Атмосфера оказалась еще более ядовитой, чем он предполагал. Когитатор его боевого доспеха непрерывно бормотал предупреждения и статистические данные, пока бронескафандр боролся с агрессивным излучением. Мефистон посмотрел вниз и заметил, что кроваво-красная краска на его латах пузырится и отслаивается. Адептус Астартес вывели специально для выполнения операций в такой враждебной среде, и определенное время они могли выживать в условиях почти любой атмосферы. И все же Мефистон никогда не встречал мира сурового настолько, чтобы его природа разлагала силовую броню. У них с Рацелом было немало способов защитить себя, но библиарий не хотел даже думать, что случится с Серватом и его отделением изничтожителей, если их доспехи не выдержат.