- Попрут его с работы за такие приколы, – сказал я Катюхе, когда удалился переваривать пельмени в нашу с ней комнату. – Если он и там уже шары заливает…
- Ну, до сих пор же не выгнали. Ценный специалист! - в ее голосе прозвучало пополам уважения и презрения. – Не, я всё понимаю, с мамой… сама до сих пор в подушку ору, но не бухаю же!
- Еще бы ты бухала!
- А че, имею право! Мне тоже кастовая норма положена, еще с восемнадцати. Перестану деньгами брать, всегда буду «синяя» и позитивная. Не хочешь?
- Хочу! Ремня тебе всыпать по голой заднице! – сказал я с реальной злостью, а заодно удивление спрятал. Слугам, значит, водка бесплатно выдается, если правильно понимаю? Чтобы келдырили между работой и никуда особо не дергались. А у прочих каст какие нормы и привилегии – у тех же Властителей, например? Икра, коньяк и «кокос» в серебряных пузырьках?
В паузе между мыслями я привычно упал на кулаки, хотел принять упор лежа, но тело Непряхи мгновенно меня поправило. Ткнуло носом в самом прямом смысле – в прикроватный коврик. Вдохнул, матюкнулся про себя, отжался кое-как три раза. Руки и плечи загудели, шею свело, в животе поселился злобный червяк и начал его прогрызать изнутри. Мудак ты, Непряха! На спорт забивал, а мне теперь мучайся с этим дохлым мясом!
- Ты чего это, Никитка? Решил меня сегодня окончательно шокировать и вывести из равновесия? То бухать не хочешь, то моя голая задница тебя интересует, теперь половые акты репетируешь. Прямо на полу!
- Поговори мне еще! Заставлю сейчас по району кросс бежать, чтобы дурь закончилась! Брат я тебе, или где?!
- Не знаю, - ответила Катюха без улыбки, прищурилась даже. – С утра был нормальный Никитка, а сейчас как-то странно всё. Даже страшновато. Это, правда, ты?
- Не-ет, это чу-удище лесно-ое! – прорычал я со всей дури и рожу скорчил, а она, вдруг, взвизгнула и залезла с ногами на кровать. На мой хохот обиделась уже всерьез, даже глаза заблестели:
- Ты реально, дебил что ли?! Чё творишь, вообще?!
- Хочу тебя съесть, - сказал я сурово и жутко, но Катюха вдруг снова покраснела, а обида на ее лице сменилась чем-то другим. Удивлением?
- Ложился бы ты спать… братик, - сказала тихо и отвернулась, но наблюдать за мной не перестала. Краем глаза, без страха, но и без насмешки.
Этот взгляд я вспомнил чуть позже, когда рассматривал себя в зеркале голышом. Тонкие ноги, длинное туловище, костлявые плечи, мягкий живот. Мышцы пресса не развиты ни хера, как и прочая мускулатура. С хером, кстати, всё очень даже неплохо, но при прочих параметрах на него желающих может и не найтись. Лицо Непряхи я уже видел, но при новом просмотре оно мне понравилось больше. Особенно в сравнении с «отцовским». Подбородок гораздо крепче, характера и силы воли больше. От мамы досталось? Прическа растрепанная, но это поправимо, взгляд живой. Красавчиком не назовешь, но на «симпатичного» вполне тяну. Особенно, если избавиться от невидимой печати лоховства. Той самой, что умеют считывать с лица цыганки, а дети и животные принимают за доброту и тянутся. Я нормально и к детям, и к животным, но сейчас мне с другими людьми предстоит общаться. Там бы лучше быть Дэном «Акулой» и внешность иметь свою собственную, прежнюю. Корнея, гляжу, никто здесь не подъебывает!
С этой мыслью я напряг бицуху, посмотрел на бледных червяков, надувшихся вместо мускулов, сплюнул. В ванну полез, убитую и желтую, зато хоть с водой здесь полный порядок. Разогрелся под горячими струями, вспомнил Натаху, потом Кристину Робертовну. Так хорошо представил обеих, что член превратился в каменную статую. Пришлось ему и себе помочь рукой, будто снова подросток. Кончил со всем энтузиазмом юности. Дело хорошее, но пора бы уже реальную самку себе искать, тут Катюха права. Дрочат пускай никому не нужные лошары, а я не такой! Натаха здесь тоже совсем не Натаха, но этот Корней что-то слишком до хера имеет от жизни! Не только в теле моем живет, но и бабу мою потягивает! Где справедливость?! Ладно, не всё так сразу. Подождем.
Помылся, растерся полотенчиком, добрел до койки. «Батя» на кухне заканчивать ужин даже не думал, но это его проблемы. Катюха рано легла, свет погашен, и мне надо тоже сил набраться. Хер знает, что там за день ожидает завтра.
***
Надежды на «отцовское» похмелье не сбылись. Крепким он чуваком оказался, с титановой, блядь, закаленной печенью. Растолкал меня еще по темноте, и совсем скоро мы уже ехали куда-то на прикольной бесшумной машинешке. На электрической, разумеется. В свое время авторам Ковчега хватило мозгов отказаться от двигателя внутреннего сгорания – нефть когда-нибудь да кончится, а генераторы могут работать вечно. Если за ними следить и детали к ним распечатывать на принтерах. Этим принтерам нужно сырье, а самим генераторам требуется горючка, но, тут, я так понял, проблем не возникает. Не удивлюсь, если собственный ядерный реактор имеется.
Прямо спрашивать я не стал – хватило того, что стебанулся над электромобилем. Эту шутку «родитель» не понял тоже:
- Тебя, сопляка, пешедралом бы погонять! С инструментами, километров пять по верху, потом под землю, как я ходил! Сразу бы смехуечки закончились!
- Да нет никаких «смехуечков», - соврал я не очень убедительно. – Нормальная колымага, бесшумная, быстрая. Сколько стоит такая?
- У тебя столько нет и у меня тоже. Будешь пиздато работать, дадут казенную, а если нет…
- …Буду ходить пешедралом, я понял уже! С инструментами. Мы так и будем собачиться?
- Чё?
- Ты слышал, батя. Если закусился после вчерашнего, то напрасно. Ты сам был неправ. Ты пьешь, я не пью, оба взрослые люди. Мир?
Похоже, эту формулу гашения конфликтов тут подзабыли. Ладно, сопляк-ровесник из Сибаритов, но даже взрослый «отец» на протянутую руку уставился с недоумением.
- Ты забудь, что меня надо вечно воспитывать, - сказал я добрым тоном и руку не убрал. Пожмет, не рассыплется! Я их всех в этом сраном мире отучу понтоваться и брезговать моим рукопожатием!
- Забудь, что я младше, уважай меня. Нас с сестрой уважай, а мы за тебя любому горло перегрызем!
Тут мы подъехали к каким-то воротам, и дальше умничать стало некогда. «Отец» по моей ладони неумело шлепнул – американский пидорковатый жест, но пусть хоть так – ворота открылись, мы зарулили на пустырь между одноэтажными хибарами без окон. Явно, склады какие-то. Машинку свою «отец» припарковал рядом с тремя другими, пошел, не оглядываясь, а я за ним. Людей, кроме нас, тут было не видно. Стремное место. В таком бы квесты разыгрывать, или снимать какую-нибудь «Пилу» с расчлененкой.
- Защиту помнишь? – спросил «отец» непонятно, когда остановились перед одной из хибар. – Давай, чтоб не как в тот раз. Мне тебя выволакивать тяжело, лося такого.
Та-ак, начинается!
- Не помню защиту, - ответил я честно, глядя в глаза. – Ты, батя, не заводись, но у меня реально что-то с башкой. Пару дней уже. Парни из класса какую-то шнягу дали попробовать, ну и… даже имя свое не сразу вспомнил. Не говорю никому, чтоб за дурика не приняли.
- За дурика? – он уставился так, будто на этот раз точно вломит. И снова передумал.
- Ты не дурик, Никита, ты хуже. Решил просрать мозги и вылететь, нахер, за стену? Так для этого способы быстрее есть. Конгрегация спит и видит, кого бы отправить чужим, чтоб пореже сюда совались. Давай, прояви себя.
Всю эту белиберду «отец» произнес без нажима и угрозы, потому прозвучало серьезно. На месте настоящего Непряхи я бы очканул, а сейчас пришлось кивнуть без улыбки. Чтобы дальше этого хмурого дядьку не бесить. «Конгрегация» какая-то, «чужие», стена опять. Голливудский ужастик, или фэнтезя-хуентезя! Было бы дико смешно, но лицо «отца» веселым не выглядело, потому надо эту тему прояснить до мелочей. Всё тем же топорным способом, раз с «отцом» он работает.