— Но, Мэри… — взмолился Каридиус, — давайте не будем слишком предусмотрительны.
Мисс Литтенхэм снова двинулась по направлению к темным соснам. Каридиус нагнал ее и решительно обнял за талию.
— Мэри… послушайте… погодите… я люблю вас.
— Берегитесь Раджи, — предостерегла она.
Каридиус содрогнулся при мысли, что огромная собака бросится на него.
— Неужели вы думаете, что он…
— Не знаю, но если он бросится, он может загрызть вас.
Они чинно зашагали рядом по сосновой аллее, Раджа шел за ними по пятам.
— Я вам скажу, почему я… — откровенно сказала мисс Литтенхэм, — это из-за вашей жены…
— Моей жены! — Каридиус был совсем ошарашен. Он забыл об Иллоре.
— Вы могли бы быть счастливы без нее?
— Я был бы счастлив, если бы знал, что ей хорошо.
— Но тогда тот же вопрос возникнет с другой точки зрения: могла ли бы она быть счастлива без вас?
— Я думаю, могла бы, при условии, что в моей жизни нет другой женщины.
— Как вы думаете: она пошла бы на соглашение?
— Вы имеете в виду развод?
— Нам нет смысла портить себе жизнь тайной связью. Развод, в сущности, для того и существует, чтобы предоставить людям второй шанс.
— Послушайте, Мэри, — сказал Каридиус и остановился. — Если Иллора не захочет развода, если она будет очень страдать, я… я не смогу этого сделать… все равно, как не мог бы выбросить из автомобиля едущего со мной ребенка.
— Ворота уже близко, — сказала мисс Литтенхэм.
У Каридиуса перехватило дыхание.
— Значит, пора прощаться?
— Да.
Остаток пути до ворот оказался очень долгим. Вскоре они начали полушопотом говорить о том, что Каридиус должен немедленно развестись с женой.
27
На другое утро достопочтенный Генри Ли Каридиус оделся особенно тщательно и, взглянув на часы, чтобы удостовериться, что поспеет в аэропорт раньше, чем мисс Литтенхэм, вышел из дому.
Он знаком подозвал такси и сказал шоферу: — Чудесная погода!
Такси тронулось, но, услыхав позади сильный шум, шофер подъехал к тротуару и остановился.
— Глядите-ка, — проворчал он, кивнув головой, — вот еще один катит.
Каридиус высунулся из окна и увидел броневик, мчавшийся по улице.
— Куда это он? — спросил Каридиус, который был в самом радужном настроении и поэтому чрезвычайно словоохотлив.
— Не знаю… уже два таких обогнали меня, когда я ехал за вами.
— Ехали за мной? — удивленно воскликнул Каридиус.
— А то как же? Я каждое утро приезжаю за вами. А вы меня и не приметили?
— Я думал, что это случайность, — отозвался Каридиус.
— Нет, сэр, для меня вы — постоянный клиент… Да, так вот я и говорю… прижали меня эти машины… чуть крыло не снесли.
— Почему же вы не позвали полисмена?
Шофер рассмеялся:
— Так ведь рядом с шоферами на каждой машине сидело по два полисмена.
Аэродром был уже недалеко. Когда они подъехали к воротам, шофер сказал удивленно:
— Самолетов-то нынче сколько…
Каридиус увидел в западном углу поля два больших биплана и один моноплан с низко посаженными крыльями. Их окружали три бронированные грузовые машины и целый отряд полисменов.
Когда машина Каридиуса заворачивала к месту стоянки автомобилей, его шофер крикнул другому:
— Эй, Джонни, что это тут творится?
Джонни показал рукой на носильщиков, загружавших самолеты:
— Слыхал о курах, что несут золотые яйца? Вот они самые…
— Золотые яйца? Какие-такие золотые яйца?
— Золото грузят на самолеты.
— Какого чорта?…
— А как же? Правительство обратилось с воззванием ко всем американцам нести в казну все свободное золото. Так вот, Джимми, это какой-то отъевшийся клоп отвечает на призыв. Его золото не свободно, оно крепко привязано… и полетит сейчас в Канаду. — Шофер язвительно рассмеялся.
— Не вижу, что тут смешного, — сказал шофер Каридиуса.
— Я не этому смеюсь. Всякий миллионер хапает, что может. А мне смешно на мою дочку Мей. Ей тринадцать лет. Вчера она послала в Вашингтон золотую монету в два с половиной доллара. Дедушка подарил, когда ей два года исполнилось.
Каридиус вылез из такси и вошел в здание аэропорта. Там он оглянулся кругом, ища, к кому бы обратиться, и остановился на молодом человеке, который, сидя за решеткой, что-то заносил в книгу. Он подошел к нему и постучал по железной решетке.
— Скажите, — спросил он вполголоса, — эти самолеты увозят золото?
Клерк взглянул на Каридиуса, взял с края стола папироску, затянулся, положил ее обратно и продолжал писать.